– Беда, литэ, – боязливо озираясь по сторонам, выбрался из башни на улицу мужчина. – Уезжали бы вы отсюда подобру-поздорову, от греха подальше.
Что за бред? Да и куда мне уезжать? В опустевший город? Так у меня денег даже на оплату постоялого двора нет. А за пределы ущелья не выбраться еще в течение четырех месяцев. Свитков переноса в пространстве, чтобы добраться, например, до столицы, тоже нет.
– Да ты толком-то объясни, что происходит? – спросила я его.
– Тсс… – опасливо косясь по сторонам, прошипел мужик и, ухватив меня за руку, затащил в привратную башню, немедленно заперев дверь на засов.
Раздраженно стряхнула его руку. Вот что тут у народа за привычка хватать меня за рукава? Так и пальто порвать недолго.
– Яков, будь добр, объясни, что тут происходит? Чего ты так боишься?
– Литэ! – как-то очень уж жалобно воскликнул он и начал свой сбивчивый рассказ.
Как выяснилось, со дня нашего отъезда в академию в замке начали происходить страшные вещи. Винс слег с неизвестной болезнью, и замковый лекарь только и может, что бессильно разводить руками – парень медленно, но верно угасает. В то же время стали бесследно исчезать люди. Искали словно сквозь землю провалившихся слуг и находили истерзанные, будто после пыток, бездыханные тела. Усилили охрану замка, строго-настрого запретили его обитателям покидать свои комнаты с наступлением темноты. Казалось бы, муха не пролетит, а все равно, то одного, то другого недосчитывались. И происходило все это исключительно в ночное время. К этому моменту штат прислуги сократился едва ли не вдвое.
– Кто-то говорит, это демоны из долины Мертвых на нас за что-то прогневились, кто-то – что драконы вернулись. Вы бы пересидели тут, а с рассветом уезжали, литэ.
Я лишь вздохнула. Да, тут что-то неладное творится, вот только уезжать мне все равно некуда. Но и на улицу после всех этих кошмаров высовываться страшно вроде как…
«Я с тобой», – раздался в голове голос леросса.
– Все будет хорошо, – сказала я и, отстранив Якова от двери, отперла замок. – Кто бы за этим ни стоял, мы его отыщем.
Мужичок смотрел на меня с каким-то благоговейным трепетом и кивал как болванчик, что-то тихо лепеча себе под нос. Кажется, молился. А я… Я, сжав кулаки для смелости, шагнула во тьму замкового двора, где теперь каждый шорох казался враждебным. Что уж говорить о том, когда леросс ткнулся носом в мое плечо. Как не завизжала, понятия не имею!