Ой.
– Ты не можешь прибыть во дворец в академической форме. – Тина
прикрыла рот рукой. – Погоди! Если тебе дают диплом заранее,
значит, сегодня-завтра тебя выселят!
А я вспомнила ту убогую избушку, в которой пришлось провести
лето. Ох. Вид: невеста; статус: крылатая; подвид: подкустовая. Или
избушечно-опушечная?
– Можешь пожить у меня, – щедро предложил Марон.
– Я не доживу, – вздрогнула я.
Увы, матушка Марона спит и во сне видит свою идеальную невестку
– Тину. Я же считаюсь препятствием на пути к сыновьему счастью.
Сколько мелких проклятий я снимаю после каждой встречи с леди
Таргери-Дойлерн – устала считать.
– К себе предлагать не буду, – скривилась Тина. – Мой младший
братец все еще пылает к тебе всем своим юношеским организмом.
– Да, как-то не задались у тебя отношения с нашими родичами, –
хихикнул Марон.
Потрепавшись еще немного, ребята ушли. А я, с тоской осмотрев
родную и любимую спаленку, принялась собирать вещи. Затем взяла
список и отправилась гулять по Академии. И как бы невзначай
встречала давнишних приятелей то тут, то там. То там, то тут. А что
поделать, очень многим хочется на выходных рвануть к родителям, или
к невесте, или к жениху. Или вообще на курорт: имея колдовской дар,
не обязательно снимать гостиничный номер, можно и на пляже
переночевать!
Вернувшись в гостиную, я обнаружила, что вещи мои уже выставлены
подле опечатанной двери. А вокруг потрепанных чемоданов горят
защитные заклятья миледи проректора. И бумажка… А, нет, не бумажка.
Диплом! Под ним, сложенным вдвое, прячутся письма. В одном
благодарность за отличную учебу (надеюсь, ректору не стало дурно,
когда он это писал), а во втором инструкция.
– Что ж, на улице нам жить не придется. Просыпайся, великий
воин, – я дернула пса за длинное ухо, – тебя вынесли из спальни, а
ты и не заметил!
Гамильтон потянулся, зевнул, оправил узорчатый жилет и
снисходительно бросил:
– Заметил. Но! Тебя миледи проректор когда-нибудь на руках
носила?
– Нет.
– Во-от, – удовлетворенно протянул он. – А меня носила.
– Знать бы еще, какие слова она при этом говорила, – фыркнула
я.
– А это уже неважно.
Я сняла заклятье, уменьшила чемоданы и положила руку на голову
Гамильтона. И позволила себе признать:
– Мне немного страшно.
– Мне тоже, – вздохнул пес. – Все же впереди неизвестность.
Вдруг дворцовые кухарки не смогут приготовить для меня нормальную
пищу? Мне пришлось очень долго обучать здешнего повара, чтобы он
смог сотворить достойный паштет.