Георгию Гурьянову не хватает пространства. В его старой квартире высота потолка 4,5 метра, в новой – всего лишь 3,6. Интерьер – актуальный «трэш»: из стен грозят выпасть кирпичи, паркет скрипит под ногами, частично разобранный потолок обнажает деревянные доски. С запущенностью эффектно контрастирует роскошь – трехметровые зеркала в золоченых ампирных рамах, антикварная мебель. На столе тюльпаны. Георгий любит цветы, они у него повсюду. На общем фоне выделяется гигантский кактус со следами новогодней мишуры.
[ «КРАСНЫЙ»]: Хочу побеседовать с вами о реалистических тенденциях в западном искусстве. Как относитесь к подобному феномену и чувствуете ли себя в его контексте?
Георгий Гурьянов: Мода на живопись, реализм? Конечно, мне это очень приятно. Спрос растет, столько предложений, столько выставок… Мне это очень нравится. Наконец пришел праздник и на мою улицу, я бы так сказал.
[ «КРАСНЫЙ»]: Не смущает то, что реализм многие воспринимают как искусство, характеризующее определенную политическую ситуацию в обществе, – а именно застой и стагнацию?
Г. Г.: Да, это очень интересная тема. Безусловно, она меня беспокоит. Видите ли, при демократии и либерализме обычно процветает дегенеративное искусство. А рождение величественных, действительно стоящих произведений возможно только при очень больших средствах. Например, скульптура Веры Мухиной «Рабочий и колхозница». Это же не мог сделать нищий художник у себя в мастерской.
[ «КРАСНЫЙ»]: Ваша живопись имеет характерные свойства тоталитарного искусства, тяготеет к реалистичности и монументальности. Эксплуатирует темы армии, флота и спорта, подразумевающих дисциплину, иерархию, контроль.
Г. Г.: Вы совершенно правы. Мне просто нравятся некоторые художники – Арно Брекер, Лени Рифеншталь, также мне симпатичны Дейнека, Самохвалов, Мухина. Так уж случилось, что они жили во времена тоталитарных режимов.
[ «КРАСНЫЙ»]: Вы говорите, что воспринимаете лишь эстетику, но ведь ее невозможно отделить от идеологии. Вы ведь не считаете, что советское искусство было свободным?
Г. Г.: Оно было свободным.
[ «КРАСНЫЙ»]: Вот как? Скажите, пожалуйста, как вы реагируете на прогнозы возвращения «зимы», тоталитарной угрозы, которой сейчас так обеспокоена левая интеллигенция. «Зима» в таком случае должна вызывать у вас, как у художника, определенные надежды? Потому что в искусстве произойдут характерные изменения. Это так?