– Доверяй, но проверяй, – наставительно произнес Гамильтон. – Ты
закончила с рисованием? Ночь будет долгой…
В продолжение своих слов Гамильтон вытряхнул откуда-то из-под
плаща пухлый сверток. Подтолкнув его носом к моим ногам, он
небрежно бросил:
– Сервируй нам стол, пожалуйста.
– Ч-что?
– Пока ты думала о великом, я размышлял о насущном, – облизнулся
пес. – Грамрлы уже в столице, послать туда весточку мы не можем, а
потому, пока ты накрываешь на… кхм, пол, я отошлю карты Митару.
Затем мы спокойно поедим и отправимся изучать портал, потом храм, а
там уже и до ужина рукой подать. А ужинать лучше всего в доме
Митара. Все же готовишь ты не так, как колдуешь.
Из всей его речи я уловила только одно:
– Почему мы не можем послать весточку в столицу?
– А кому ты в столице доверяешь? Кристоф неизвестно где, его
вещей у нас нет, следовательно, послать щенка по его следу мы не
можем. Что это?
– Он прислал в подарок пластинку ледяной стали. – Я вытащила
конверт. – Внутри была записка, на ней, наверное, остался запах.
Может, этого хватит.
– О, ты носишь его подарки при себе? – ухмыльнулся
Гамильтон.
– Это ничего не значит, – отрезала я.
– А я ни на что и не намекал, – ухмыльнулся пес, а после сурово
нахмурился. – Колбаса сама себя на хлеб не положит, Мина. И это,
кстати, тоже не намек. А вполне себе прямая фраза.
– Поняла я, поняла. – Мне оставалось только закатить глаза.
И, пока я нарезала колбасу – подумать только, как я использую
клинок из окраинной стали, – Гамильтон призвал двух бассетов.
Или…
«Это какой-то неправильный бассет», – подумала я, но промолчала.
Мало ли что, все же жители Псовьего Мира весьма и весьма
разношерстны.
– Я бигль, Алья, – невысокая малышка грациозно потянулась, – мы
родственники, но не скрещиваемся. Бережем чистоту крови.
Они исчезли, а я вдруг вспомнила, что второй раз они в наш мир
вернуться не смогут.
– А как…
– Алья передаст конверт и записку одной из моих учениц. Они
смогут из нашего мира настроить связь с владельцем запаха. То же
самое с картами, только там адресно, а не через связь. Сама
понимаешь, племянников и племянниц у меня немало.
– И все они тебя любят. – Я улыбнулась и плавно повела рукой. –
Прошу к столу.
Сев, Гамильтон морфировал передние лапы так, чтобы они стали
похожи на руки. Расправившись с бутербродами, мы открыли кулек с
печеньем. О, то же самое, что Тария приносила к нам домой! Песочный
коржик, посыпанный коричневым сахаром.