…Цветущий луг, запах разнотравья,
едва ощутимый ветер с привкусом летнего зноя и старого леса, что за
рекой. Позади — последнее несожженное поместье, из которого всем
этим старикам, детям, больным уж некуда бежать, впереди — войско,
которое пришло мстить за поражения семьям тех, кто резал их братьев
и отцов. А между — семь десятков женщин, молодых, здоровых,
сильных, у каждой минимум по два ребенка и еще несколько в мечтах.
Плоть от плоти этой земли. Кровь от крови местных родов.
Миг тишины, разбавленной стрекотом
сверчков. Чужие воины все ближе. Дальше их пустить нельзя.
— Пора, сестры.
Одна ладонь сцепляется с другой и так
по всей шеренге.
О чем думают воины неспешно
подходящей армии? Как эти женщины будут тщетно вымаливать жизни
свои детей и матерей? Или кто-то у них догадался?
Нет, этого ритуала не описывали в
книгах. Такие слова бумаге не доверяют.
Ветер становится сильнее, треплет
волосы женщин, гнет травы, несет вперед древние фразы. От реки или,
может, из леса начинает тянуть холодом. И почему-то перестает быть
смешно и весело.
Первыми срываются в панику лошади.
Поднимаются на дыбы, рвут удила. Потом понимает какой-то маг.
— Стоять! Стоять! Остановитесь!
Назад!
Но армия не может испугаться
семидесяти безоружных женщин.
Ветер все усиливается. И в полдень
наступает тьма. Она полна криков, стонов, ржания, лязга оружия,
взрывающихся заклинаний, проклятий. Но когда день возвращается,
возвращается и тишина. И лишь где-то в поместье плачет младенец,
которого никто не унимает.
Армии больше нет. И семидесяти
женщин, вышедших им навстречу и пожертвовавших душой и жизнью, тоже
нет. А земля выжжена на три орны вокруг.
На ней до сих пор ничего не
растет…
— Погибших молодых магов, —
продолжает преподаватель после паузы. Она всегда возникает при
неожиданном упоминании тех событий. Ведь почти у каждой из этой
девочек кто-то из родственников был в том поместье, куда бежали
жители из окрестных имений, неожиданно оказавшиеся беззащитными
перед лицом вражеской армии, — тех, что призвал Вельгарда, было
более шестисот человек, только из известных. Ритуал, их
поглотивший, должен был оставить просто преогромнейший след. Но его
не было.
Девочки начали переглядываться,
думать. Почти все имели те или иные познания в магии, и учитель
заговорил за секунду раньше, чем они озвучили предположение.