Дольше прятаться за бронёй было нельзя – тем более, что беглецы
начали мелькать уже среди окопанных танков моего батальона.
Достав из кобуры табельный пистолет, я вылез из машины, спрыгнул
с брони прямо на бруствер, после чего поймав одного из беглецов за
плечо, несколько раз выстрелил в воздух, привлекая его
внимание.
-Солдат! Стоять! Где оружие?! Кто такой?! Где командир?!
Молодой солдат, гренадёрского роста под два метра, увидев перед
собой незнакомого офицера в чёрном танковом комбинезоне, вначале
посмотрел на меня безумными глазами, но услышав вопросы, сам того
не осознавая, начал приходить в себя – наученное злыми окриками
сержантов тело, действуя отдельно от мозга, вытянулось по стойке
смирно, после чего, так же на автомате солдат начал отвечать своим
дрожащим от страха голосом:
-П-пан поручик… Стрелок Бейнар! Потерял я винтовку… 3-я пехотная
дивизия Легионов! Командира бомбой… В клочья… - Сбиваясь доложил
пехотинец.
-Солдат! Слушай мою команду! – Стрелок напрягся. – Кругом! На
позиции! Найти оружие, привести его в порядок и подготовиться к
бою! Скоро немцы атаковать начнут!
-Слушаюсь! – Дрогнувшим голосом ответил пехотинец, после чего
неуклюже повернулся через плечо, бросился в ту сторону, откуда он
только что прибежал.
К этому моменту уже со всех стороны слышались крики и стрельба –
другие танкисты и полицейские, выполняющие теперь при мне
обязанности комендантского взвода, вылавливали беглецов и
отправляли их обратно.
Постепенно, большая часть беглецов вернулась на свои позиции.
Вот только многие так и остались лежать на этом поле, между
позициями пехотного и танкового батальонов.
Выжившие в этой вакханалии офицеры-пехотинцы потом подсчитали,
что на поле погибло больше сотни солдат Войска Польского. Почти две
сотни человек получили ранения – осколочные и пулевые. Хуже всего,
что своими силами эвакуировать всех их у пехотного комбата банально
не выйдет, поэтому я выделил ему сразу четыре своих грузовика,
которые, впрочем, я так больше и не увижу никогда – мы так и не
узнали, что санитарная колонна из нескольких десятков телег и
повозок, а также четыре моих грузовика попали в руки просочившимся
на стыке подразделений германским разведчикам, которые с ранеными
поляками церемониться не стали…
А сейчас… Сейчас польский пехотный батальон готовился к бою, тем
более, что и противник в очередной раз о себе напомнил – открыл
огонь из своих батальонных миномётов по уже изуродованным бомбами
позициям польской пехоты.