Постепенно, за размышлениями о несправедливости судьбы, я
оказался возле полевой кухни. Повар – пухлый такой, прямо
комический детина, будто бы срисованный из какого-нибудь
мультфильма моего времени, в белом переднике, – большим черпаком
налил мне в котелок густой похлёбки с крупными кусками мяса. Один
из помощников протянул мне несколько кусков свежеиспечённого серого
хлеба. Второй помощник, в это время налил в кружку настоящего
какао.
Наскоро отужинав, я направился к штабному автобусу. Да и к
Виктории – поручику войск связи бы следовало подойти,
поздороваться, поинтересоваться как она… Третий день войны идёт, а
я с ней, можно сказать, даже и не общался ни разу. Хотя ей точно
есть, что мне рассказать!
Решено – вначале иду к Виктории, а потом к капитану Завадскому.
Пообщаемся «не официально».
Вот только до фургона связистов я так и не дошёл – меня нашёл
посыльный от полковника Вихря. Пришлось в первую очередь идти к
нему.
Командир нашей оперативной группы с удобством расположился на
поваленном дереве, так удачно сломанным, что причудливые древесные
фигуры сложили из себя пусть и неказистого вида, но всё-таки
лавку.
Судя по тому, что кроме полковника никого не присутствовало, нам
предстоит разговор тет-а-тет.
Что же? Этот разговор напрашивался ещё вчера днём, когда я на
автомате выругался по-русски.
-Присаживайтесь, поручик. – Негромко сказал полковник.
Я послушно пристроился рядом со своим воинским начальником.
-Разговор нам сейчас предстоит максимально серьёзный. И
неофициальный. Я бы сказал, по душам. – Также негромко продолжил
полковник, после чего перешёл на русский язык:
-Кто ты? Откуда знаешь русский язык?
Похожего вопроса я и ожидал. Поэтому ответил чистую правду,
рассказывая одновременно и про себя-настоящего, и про
себя-здешнего:
-У меня мать русская. Вот и выучил язык предков.
Полковник добродушно улыбнулся, после чего негромко, тягуче
проговорил, даже, наверное, скорее, пропел:
-От героев былых времён… Не осталось порой имён… Те, кто приняли
смертный бой… Стали только…
«Такой же вселенец, как и я?» - Пронеслась мысль в голове –
«Нужно проверить!».
-Землёй и травой … - Отвечаю также негромко я.
-Только грозная доблесть их… Поселилась в сердцах живых… -
Закончил полковник.
Слова этой песни про Великую Отечественную Войну простой
польский офицер знать никак не мог. Пусть этот офицер и в чине
полковника. Почему? Да потому, что, если я правильно помню, эту
песню написали через несколько десятков лет после войны!