Стражник отшатнулся от летящих ему в лицо брызг расплавленного
металла и следующий шар ушел в сторону. Потом я сбил стражника с
ног и…
«Не убивать, не калечить», — всплыло в памяти. Можно было,
конечно, убить и сослаться на самозащиту, но я ведь планировал
наладить отношения с местными.
Тогда так.
Удар по шее — и огонь, уже вновь собранный в его ладони,
рассеялся в воздухе, а сам стражник обмяк, потеряв сознание.
Звук торопливых шагов — это остальные стражники во главе с
десятником бежали к нам. Разумные люди — никто из них не пытался
вмешаться, когда стражник вдруг начал кидаться огнем.
— Он жив? — первым делом спросил десятник, наклоняясь к
стражнику.
— Жив, — отозвался я и добавил укоризненно: — Мы ведь
договаривались без магии.
По лицу десятника прошла гримаса.
— Вам тоже стоило использовать магию, дан, а не пытаться
следовать правилам, раз уж наш человек их первым нарушил.
— Я не владею магией, — я пожал плечами. — Инициации еще не
было.
Десятник уставился на меня так, будто я только что сообщил ему
неожиданную и очень неприятную новость. Странно.
— Надеюсь, вы вычтете из его жалования стоимость испорченного
меча, — сказал я, кивнув в сторону расплавленного оружия.
— Это не смешно, дан.
— Что не смешно? — спросил я, начиная раздражаться.
— Нападение с использованием магии на гостя, который не является
магом, — серьезное преступление. Стоимость меча — последнее, что
будет волновать этого дуралея! — по интонации чувствовалось, что
десятник и разозлен, и расстроен.
— Насколько серьезное? Что ему может грозить?
— От изгнания из клана до смертной казни.
Хм, сурово.
— Как понимаю, вы хотите, чтобы я забыл о том, что сейчас
произошло?
Стражник явно вспылил из-за того, что я так легко его
обезоружил, и оттого обратился к магии. Неподходящее поведение для
человека, от чьей выдержки может зависеть жизнь других людей, но по
большому счету мне не было до него дела. В принципе, я мог закрыть
глаза на случившееся и никому об этом не говорить…
— Мои желания в данном случае не важны, — перебил мои мысли
десятник. — Как только глава вернется, я сам доложу ему о
случившемся. Преступление есть преступление, даже если совершено
под влиянием момента.
Я вздохнул. Наладил отношения с местными вояками, называется.
Если одного из них из-за меня казнят, пусть даже виноват в этом
только он сам, отношения будут напряженными.