— Угу, — с запозданием киваю соседке. — С добрым!
Получается не слишком радостно, и Гейл смотрит с подозрением. А затем подходит ближе и, щурясь, несколько мгновений пристально меня разглядывает. Как обычно, в этот момент в животе все сжимается от томительного ожидания.
— Ну что?
— Обычная невезуха, никаких проклятий. Но, если хочешь, могу что-нибудь сделать.
Яростно мотаю головой, и подруга, зевая и шаркая домашними шлепанцами, возвращается к себе. Выходит она только минут через пятнадцать в своем традиционном облачении — обтягивающем идеальную фигуру темно-синем платье. На аристократически бледном лице ярким пятном выделяются напомаженные губы. Глаза прикрывают бессменные очки, придающие проклятийнице стервозный вид.
— Высушишь мне волосы? — просит она. — У тебя лучше получается.
Киваю и вывожу рукой малый круг призыва. Явившиеся на мой зов низшие воздушники мгновенно приводят прическу Гейл в порядок.
— Спасибо. Идем завтракать?
Мы уже подходим к двери, когда соседка останавливается и пристально смотрит на меня.
— Что-то не так?
— Я тут подумала, что тебе лучше не выходить из комнаты, Ирис. Вчера до меня кое-какие слухи дошли... Я сама принесу тебе перекусить.
Когда Гейл говорит таким тоном, стоит ее послушаться.
— Все настолько плохо? — догадываюсь я, о чем речь. — Мне решили устроить мне неявку?
Мандрейдж молча кивает и выходит. Да, многословной мою соседку не назовешь, но и я не душа компании. Наверное, поэтому Хрюстон определил нас жить вместе. Нам не всегда нужны слова, чтобы понимать друг друга.
Оставшись в одиночестве, мечусь по заставленной старой мебелью и книжными шкафами тесной гостиной. Неявка! Вот, значит, как! Тот, кто не является на дуэль в назначенное время тоже признается проигравшим.
— Ах ты, Руфус! Ах ты, анус перепуганный! Очень по-честному, ничего не скажешь!
Ударившись бедром об угол стола и любимым мизинчиком о ножку дивана, заставляю себя успокоиться. А то так недолго и покалечиться, на радость Маклюсу и его шатии.
Чтобы не терять время зря, иду в душ. Пока стою под упругими струями воды, мысли невольно возвращаются к событиям прошлой ночи. Куда же все-таки подевался призванный мной демон? И почему не убил меня, пока была возможность? Разве не это полагается сделать любому уважающему себя демону с потерявшими контроль призывателем?