– Давайте отнесём вашу подругу к ручью, её нужно отмыть от
грязи.
Антон было поднял Ларису на руки собираясь нести её вниз, по уже
проверенному пути, но глянул на старшего из фашистов, которого
другие солдаты называли штурмшарфюрером и передумал.
Положил женщину на землю, подошел к солдату.
Штурмшарфюрер успел оторвать от штанов одного из мертвецов
тряпичную ленту, наложил себе жгут и перевязал раны остатком
тряпицы. Похоже он собрался удрать, но не успел. Кости на его руках
и ногах хрустнули под сапогом, и фашист басовито завыл, а Антон
достал из ножен на поясе солдата нож и коротко ударил фашиста в
живот. Ирина смотрела на Антона с ужасом.
– Зачем Вы его так? Так жестоко?
– Это существо – спокойно и деловито пояснил Антон, отбрасывая
нож под ноги фашиста и снова поднимая Ларису на руки – только что
собиралось изнасиловать Вас, причём не просто так, а до мучительной
смерти. До этого так же была изнасилована и убита Лариса Авдеевна.
Вы же понимаете, что я успел в самый последний момент? Убеждён, что
вы не первые жертвы злодеев, правда?
– Правда.
– Вот и не жалейте. Пусть нелюди получат хоть часть воздаяния за
зло, которое они принесли.
Лётчик, оставленный в тени у ручья уже пришел в себя, но пока не
пытался шевелиться – уж очень много он потерял крови.
– Юра? Капитан Аверин, это ты? – недоуменно спросила Ирина – Как
ты тут оказался?
Лётчик явно узнал женщину, но ответить не смог. От слабости он
опять потерял сознание. Антон достал из аптечки шприц, прижал его к
сонной артерии пилота и шарик за несколько секунд всосался в
кожу.
– Что это было? – изумилась Ирина.
– Стимулятор. Раненый потерял очень много крови. Напоите его,
пожалуйста, я проверил, вода в ручье чистая, доброкачественная. –
сказал Антон, подавая складной стакан – Кстати, надо его покормить,
да и нам с вами покушать не помешает. Схожу-ка я посмотрю, что есть
съедобного в машине. А Вы пока позаботьтесь о Ларисе Авдеевне.
– Поняла, позабочусь. Но я спрашивала о странных медикаментах,
которые Вы применяете. Этот шарик…
– Ах, это… лекарственная форма и устройство, которое мы называем
шприц. Вернее, очень сложный комплекс лекарственных препаратов. У
нас теперь почти не применяются инструменты, разрушающие оболочки,
слишком уж велик риск инвазии.
И пошел вверх по склону.