— Время
точное, фронтовая операция начата. Нам тоже тянуть неприлично.
Включаемся, начинаем операцию «Берег». Итак, вводные. Садимся,
товарищи, сосредотачиваемся.
Присутствующие загрохотали, рассаживаясь.
Адъютант
уже отдергивал шторы на карте. Генерал обернулся, на миг замер,
разглядывая очертания главного прусского логова врага и нацеленные
на него красные стрелы.
— Перед
нами город Кёнигсберг. Он будет взят нашими войсками в ближайшие
дни. Есть у нас в этом серьезная, обоснованная уверенность. Ваша
задача намного уже и сложнее. Необходимо захватить и изолировать
секретный объект фашистов. Подчеркну – важнейший объект. Подчеркну
еще раз – еще жирнее и определеннее – объект имеет первоочередную
важность. Там – в Берлине – стоят и ждут нашего штурма канцелярия
фюрера и рейхстаг – объекты, имеющие важнейшее политическое и
стратегическое значение. Наш объект – третий по важности. Возможно
- и второй.
По
церковному залу прошел шумок.
— Вы,
товарищи, выполняете строго секретное задание, – негромко напомнил
генерал. – Важность его и наша страна, и мы в полной мере оценим
позже – после Победы. Частично суть задания вы поймете в ближайшие
минуты, но, повторюсь – в общем и целом – значительно позже. А
сейчас убедительно прошу и приказываю – приложить все усилия к
достижению цели. Для этого вас собирали и готовили последний месяц,
для этого дали лучшее оружие, снаряжение, связь. Обосраться не
имеем права. Это всем ясно?
— Так
точно! – многоголосо заверил церковный зал.
— Иного
ответа мы дать и не можем, – кивнул генерал. – Задача сложная. Как
технически, так и с моральной, и даже с научной стороны. Враг
прикладывает всю свою звериную хитрость, всю изворотливость, дабы
оттянуть неизбежный конец, как свой личный, так и своего важнейшего
объекта. С секретным назначением объекта, с общей сложившейся
ситуацией в обозначенном направлении вас познакомит старший
лейтенант Мезина.
Катерина
поднялась на импровизированный помост, зал закономерно отозвался
вздохом не очень уставного характера.
Уже севший
за стол генерал намекнул:
— А всё
лишнее и лирическое мы сейчас отставим. До Победы.
Наступила
тишина.
Катерина,
была уже без щегольской кубанки, в отглаженной летней пилотке,
безукоризненно и чуть наискось сидящей на светлых волосах.
Бестрепетно глянула в зал: