- Не обращай внимания, я сейчас. – Я
вышел в прихожую и приглушил свет. – Так лучше, не находишь?
Петрович, скотина похотливая! Вот я
тебе ужо!..
- Лучше, – согласилась девушка. –
Идем, сколько можно ждать?
От приглашения я, естественно,
отказываться не стал, прилег рядом и нашарил в полутьме ее губы. На
вкус они оказались весьма недурны – сказалось молодое игристое
вино, которым мы не так давно угощались в баре. Занятие это
оказалось столь увлекательным, что я совершенно не обратил внимания
на легкий шорох кошачьих лап. Думать не хотелось ни о чем, разве
что о девушке, лежащей рядом и активно участвующей в процессе. Руки
мои вольничали вовсю, я уже чувствовал, насколько она возбуждена –
тонкая ткань летней одежды в этом не помеха, – так что облом
оказался неожиданным: Маша вдруг отстранилась и прошептала:
- Я не могу... Он смотрит!
- Кто? – не сразу врубился я в
ситуацию. Потом проследил за взглядом девушки и рявкнул, сопроводив
слова мысленным броском подушки: – Петрович, брысь, скотина!
Кот нехотя спрыгнул с подоконника и
вальяжно прошествовал в кухню.
- Так нормально?
Вместо ответа Маша закрыла глаза и
потянулась ко мне. Но и на этот раз идиллия продолжалась недолго:
не успел я как следует заняться упругими холмиками, уютно
ложащимися в ладонь, как она закусила губу и простонала:
- Опять!..
Я сграбастал с пола ближайшую подушку
и швырнул в окно. Бросок получился отменный: чертова Петровича в
буквальном смысле слова смело с подоконника, и он с невнятным мявом
вывалился наружу.
- Вот и все, – успокоил я Машу. –
Продолжим?
- Нет! – Она уперлась ладонями мне в
грудь, оттолкнула и вскочила с дивана. – Ты зачем его выкинул?!
- А чего он?! – не нашелся я, что
ответить. – Сама же говорила, что мешает...
- Ты совсем того?! Шестой этаж
же!
- Да не будет ему ничего. – До меня
наконец дошло, что так расстроило девушку. – Это же Петрович!
- Извини, но я так не могу! –
отрезала Маша уже из прихожей.
- Тебе свет включить?
- Не надо, я босоножки нашла.
Пока.
Дождавшись хлопка двери, я залез в
бар и плеснул в стакан на два пальца виски. Холодильник снабдил
меня пригоршней льда, и я, во всеоружии устроившись на диване,
уставился в окно и сосредоточился. Мысленно нарисовал портрет
наглой рыжей морды, послал зов, и уже через пару минут за стеной
послышался скрежет когтей по пенобетону, и над подоконником
показалась сначала та самая наглая рыжая морда, а потом и весь кот.
Крупный сибиряк уселся рядом с чудом уцелевшим горшком с карликовой
пальмой, дернул ухом и принялся пожирать меня преданным
взглядом.