Французы, африканцы, американцы, китайцы и японцы уже выполнили
задание, исключив по одному клану со своей стороны.
— Предлагаю начать голосование, — произнесла Юлия Воронина.
Она хитро прищурила взгляд, наблюдая то за Томасом, то за
молоденькой брюнеткой с повязкой капитана на плече - Катерины
Долгорукой. По её задумчивому лицу и постоянным взглядам на Томи
было ясно, что Катя не собирается голосовать против. Помимо этого,
Воронина, наблюдая за всеми, поняла, что Калашников, похоже,
повёлся на провокацию Томи и будет сливать голос. Что насчёт
Муромова? Он же обещал лично победить Томаса на турнире? Выходит
соврал? Но для аристократа такое ударит по чести. Воронина была
любопытной, да и признаться, Романов бесил её. По крайней мере,
первое представление о нём было неприятным. Но как стелил языком,
а? Ей, вот, тоже не хочется, чтобы Романовы отсиделись на трибунах
и не испытали всех прелестей состязаний. Наказать Томаса в рамках
турнира? Растоптать его на потеху себе и всей империи… нет! Всего
мира! Он ведь и в Японии засветился! Да. Купил он всё-таки этим
предложением голос Ворониной.
— Я проголосую первой, если никто не против, — произнесла
Юлия.
Другие были даже рады. Первому всегда тяжело.
— Мой голос против Лисиных.
— И какова причина? — тут же спросил у неё старший наследник
клана Лисиных.
Юлия хмыкнула:
— Несколько причин. Не ради отчёта, а всеобщего внимания озвучу
их, — холодным тоном произнесла она, показав тем самым, что лучше
бы тот не спрашивал. — Первая причина, мне понравилось предложение
Романова наказать его на турнире. Скажу прямо, он мне не нравится и
должен понять своё место, а так же умерить пыл. — она взглянула на
Томи. — Юность проходит, а вот честь и гордость имени не подвластно
времени. Следует помнить об этом. И вам, молодой Томас, стоит
преподать урок. Как Воронина, я не против стать рукой бьющей вас по
заднице.
— Не сломайтесь в момент наказания, — хмыкнул Томи.
Юлия снова усмехнулась:
— Постараюсь. Вторая причина, — перевела она снова взгляд на
Лисина. — Слово аристократа. На собрании я сказала, как и несколько
других присутствующих здесь людей, о том, что собираюсь лично
противостоять Романовым. Но не выбросом из турнира, а показательной
силой превосходства. Иначе он не поймёт.
На этом Калашников и Муромов, что говорили на собрание тоже
самое, почувствовали укол. Оба показали недовольный взгляд от того,
что Воронина вот так прилюдно пристыдила их.