- А я здесь причем? Я вообще об этом
в первый раз слышу.
- Человек, который попросил меня
обратиться («Господи, говори уж сразу Пак ГынХе», подумала ЮнМи),
обращался к духам – покровителям, и они передали ей следующий
ответ. Я прочитаю дословно, сама в нем мало что поняла, кроме
одного – здесь упоминаешься ты.
СунСиль медленно прочитала с бумаги:
«Диванная гора в Арде мой ларец и могила, видит меня потомок
королевы Мен с глазами небесной синевы, как она решит, такой и
будет моя судьба еще на двести лет».
- И вы верите, что я потомок
королевы Мен?
- Не знаю, просто в Корее другой
девушки с синими глазами нет. Это выясняли достаточно серьезно.
Если объяснишь эту тарабарщину, вдруг ты и вправду ее потомок. Мы
пересмотрели все словари и карты, что это за Диванная гора и Арда.
Ни в Китае, ни в России нет такого, схожие названия есть, но
Диванной горы там нет. Человек, который попросил меня обратиться,
обещает тебе, что в случае обнаружения императорских регалий ты
будешь амнистирована президентским указом, а все иски против тебя
будут отозваны. Это человек очень влиятельный, и если он такое
обещает, значит, может такое обеспечить.
- Да, я знаю это место, вопрос в
другом. Человек, который попросил вас обратиться, случайно, не
кинет меня так же, как ваши генералы? Я тоже умею обещать, только
обещать жениться и жениться – это две разные вещи.
- Ад-ж-ж, точно Агдан. Люди такого
статуса по определению не могут лгать. («Ага, еще они какают
лепестками роз и за утренним бутербродом всегда думают только о
народе»). Если сказано - амнистия, значит, амнистия. Ты, наверное,
цену набиваешь, если сразу говоришь, что знаешь то, над чем
разведка уже полгода голову ломает.
Сама Пак ЮнМи, может быть, и не
знала Арду. А вот Серега Юркин прекрасно ее знал по своей еще
русской жизни. Студентом занесло его в самый центр России, в
Прикамье, смотреть уникальное предприятие, на котором поделки
изготавливают из камня с поэтическим названием «селенит». Селенитом
оказался волокнистый вариант гипса разных желтого цвета оттенков,
из которого местные жители на комбинате (деревянный барак с
десятком цехов) полу-вручную изготавливали несложные поделки:
слоников и птичек, ежиков и сусликов. По цехам водил студентов
любопытнейший кадр – их коллега - деклассированный студент с
испитым лицом и почерневшим кончиком носа. По его словам, он его
поморозил по пьянке зимой, да так все и осталось уже спустя
полгода. Стоявшая рядом женщина, хихикнув, сказала: «Бог шельму
метит. Неча в чужих валенках по селу рассекать было».