После слёз в самый первый день, когда я жалела себя и жаловалась
на Одинцова, я перестала о нём вспоминать в разговорах с подругой.
Наша негласная война показалась мне чем-то интимным – таким и с
подругой поделиться как-то неудобно.
– Да, собственно, ничего. Сосуществуем. Ещё не поубивали друг
друга, – брякнула, понимая, что это правда: мы доблестно дожили до
выходных. И, кажется, только сейчас, потягивая холодный сок в
собственной квартире, я поняла, что расслабилась.
Ну, не рассказывать же ей, что мы бесконечно сталкивались,
высекая искры взглядами и редкими прикосновениями. После
развратного поцелуя в коридоре, Одинцов словно перестал меня
замечать, но неизменно оказывался в зоне моего внимания то тут, то
здесь.
Он мозолил мне глаза в обеденный перерыв, появляясь в кафешке то
сам-один, как сыч, – никто ему компанию не составлял, слишком уж он
грозен, то с Зефиркой, что навещала его регулярно и почему-то
неизменно в рабочее время, ближе к обеду. Крутилась рядом,
заглядывала ему преданно в глаза и рот, щебетала, поправляла пиджак
и галстук, проводила пальчиками по щеке, словно давая всем понять,
что этот самец – её. Бесила она меня неимоверно.
Я существо мирное, доверчивое и доброжелательное. Но у меня так
и чесались руки мышиные волосёнки Зефирке проредить. И я пугалась
своих слишком ярких желаний. А ещё мне хотелось чем-нибудь Одинцову
насолить. Сделать какую-нибудь пакость в духе «эни-бени-раба и
мысленно щёлкнуть хвостом». В общем, рядом с Одинцовым я резко
впадала в детство, поэтому шарахалась от него, как от чумы. А он,
как назло, выныривал словно из ниоткуда, сверлил мрачным взглядом,
изредка советы давал по существу.
– Эй, подруга! – щёлкает пальцами возле моего носа Анька. – Что,
прям совсем плохо? Ты зависла, как сломанный компьютер!
– Да всё нормально, – вздыхаю, выныривая из своих мыслей. Он и
тут, гад, меня достаёт! Отдохнуть спокойно невозможно!
– Э-э-э… – подмигивает подруга. – Вижу я твоё «нормально». Судя
по всему, это как раз тот самый случай, когда хотел бы, но нельзя
забыть!
– Я о нём и не вспоминала! – оправдываюсь, но как-то вяленько.
Праведного гнева явно не хватает. – Забыла напрочь, из головы
выкинула и жила себе припеваючи.
– Ну, да. А стоило ему только появиться снова на твоём
горизонте, как ты потеряла покой и сон.