— Боюсь, этого нам никто не скажет.
— Конечно, не скажет! Мы должны узнать сами...
— Делается всё возможное. Мы постарались внедрить агентов и к
Огневым, и тем более к Белым. Результатов пока нет... Ты знаешь это
всё не хуже меня.
— Знаю. Но надо делать не только всё возможное, но и
невозможное! Надо рыть землю, вручную выталкивать ракеты на орбиту!
Завершить, провались оно всё в Преисподнюю, начатое! Раз уж
ввязались в это... Иначе — нам конец. Мы стали посмешищем для
остальных. Я почти слышу эти шепотки за спинами. Кощеевы, Романцевы
и Парашаевы предъявляют претензии за те потери, которые понесли их
семьи. И, Кровавые — они в своём праве!..
— Абсолютно. Окончательная смерть, Хель... Какая ирония, а? Нас
бьют нашим же оружием!
— Перестань, Наум. Не вижу ничего смешного! Ситуация сложилась
хуже некуда. А что до наших союзников... Потеря даже одного
одарённого — удар по мощи всего рода. И сейчас те, кого это не
затронуло, радуются втихую нашим неудачам, с каждым днём становясь
всё наглее. Ещё чуть-чуть — и начнут проверять на прочность,
объединяться против нас, попытаются сожрать. И будут, опять же, в
полном праве. Сама бы так поступила на их месте!
— Мы должны были это сделать, Хель. Нельзя было допустить союза
Белых и Огневых, их возвышения. Нельзя было позволить им спеться с
Домом. Это прекрасно понимают все. Даже те, кто недоволен. А то,
что не всё у нас получилось, как задумывали... Так в том нет нашей
вины. Вмешались посторонние силы. Тот самый случай, который
невозможно предугадать. К сожалению, это неподвластно даже нам,
одарённым.
— Очень хотела бы узнать — что это за силы такие, которые
вмешались...
— Я тоже, дорогая. Я тоже. Но... Боюсь, как бы ответ нас обоих
не расстроил.
Они немного помолчали, думая каждый о своём — а возможно, и оба
об одном и том же.
Наконец, Хельга отстранилась, и вновь оказавшись от мужа на
расстоянии вытянутой руки, посмотрела ему в глаза.
— У меня ощущение, будто мы перестали управлять ситуацией, Наум.
Будто челнок с перебитым рулевым управлением.
— Так и есть.
— Почему ты так спокоен? Неужели тебе всё равно?
— Смысл убиваться? Из-за того, на что никак не можем повлиять.
Следует принять это как данность, иметь в виду... Но не более. Есть
же ещё и вещи, на которые мы повлиять как раз-таки можем, вполне.
Ими и надо заниматься. Вот и всё. Я не переживаю по поводу того,
что не могу изменить... Я думаю о том, что изменить способен. И
тебе советую. Иначе, дорогая, можно свихнуться.