— Больше пяти миллионов способов. Это один из них. Мой
любимый.
Амазонка откинула голову назад, на плечо своего то ли соперника,
то ли соратника, прижалась к нему спиной, поелозила бёдрами и томно
прошептала:
— А ты хорош, малыш! Знаешь, как возбудить девушку!
Пустые глазницы черепа вновь полыхнули алым, амазонка же
подалась вперёд, провела язычком по лезвию серпа и вновь томно
выдохнула.
— М-м-м! Как же это заводит... Сколько душ ты загубил этой
штуковиной? Сколько крови разумных пускал, держась за эту рукоятку?
А, кусок тухлятины?
— Много, Эн.
— Знаю, что много, Дит. Спрашиваю — сколько.
Девушка исчезла, чтобы в следующее мгновение появиться за спиной
ожившего трупа и прижаться к его спине грудью, положив подбородок
на плечо. И шепнула куда-то туда, где у живого человека должно было
бы находиться ухо.
— Не хочешь, не говори. Ладно. Но не забудь сказать, зачем меня
сюда позвал. Мне ведь интересно. И правда, очень интересно... Едва
ли не со времён падения Разрушителя никто не пытался вызвать меня
для приватной беседы. Последние годы мы все — каждый сам по
себе.
Дит развернулся.
— Есть дело. Поэтому позвал. Тебе понравится.
— Война? Много крови? Я угадала?
— Да. Война. Много крови.
— И, конечно же — раз ты заинтересован в этом, там будет много
душ, которые ты заберёшь в свою Преисподнюю с концами?
— Разумеется.
— Мне это не нравится. Те, кого ты забираешь — больше никогда не
воюют. Мне больше по душе, когда они остаются здесь. Возвращаются
раз за разом. И бой продолжается вечно!
— После Катастрофы мир испортился.
— Я в курсе.
— Простые смертные перестали рождаться. Перестали умирать.
Перестали взрослеть и стариться. То, что происходит — лишь
маленькая капля по сравнению с тем потоком, что был раньше.
— Есть же тени...
— Да. Но их мало. И они слишком дорожат своими бесценными
жизнями... Редко бьются реально насмерть. Это не дело.
— О, да. Хреново, когда пусто в Преисподней. Не так ли?
— Мне это совсем не нравится. Я хочу, чтобы было, как
раньше.
— А я — не хочу. Меня всё устраивает!
— Точно — всё? Скажи, когда была последняя большая война?
— Да вот на днях буквально...
— Не смеши. По сравнению с баталиями прошлого — это одно
издевательство. Жалкое подобие. Фарс.
— Ну...
— Я хочу большую войну, Эн. Настоящую. Такую, чтобы как раньше —
планета на планету, звезда на звезду, флот на флот. Чтобы миллионы
разумных грызли друг другу глотки, чтобы души убиенных шли сплошным
потоком.