Я усмехнулся и озвучил Даше свои мысли.
— Да уж... — она вздохнула. — И что теперь? Ничего не делать и
терпеть весь этот ужас? Джинсы не носить, слишком ярко не
краситься, в столовую ходить строем и с речевками, как в
пионерлагере?
Честно говория, всерьез я пока не думал над тем, что можно
сделать. Я вообще сегодня на работу не пошел, и уважительная
причина этого покоилась во внутреннем кармане. За донорство, кроме
бесплатной еды и кое-каких денег, полагалось два отгула. На
восстановление баланса жидкостей, по всей видимости. Причем по
правилам взять я их мог в любое время, когда захочу. Подряд или
вразброс. Удобно, что ж...
— Надо узнать, из-за чего его уволили, — задумчиво проговорил я.
— Может тогда получится нащупать его слабое место...
— А до этого что делать? — хмыкнула Даша. — Выполнять то, что он
говорит?
— Ну, мы же взрослые люди, — усмехнулся я. — Не развалимся,
походим строем какое-то время... Кстати, мы пришли, кажется.
Я сверил адрес на бумажке с табличкой на бараке из толстых
потемневших бревен. Да, это было то самое место. Дощатый забор,
проржавевшая табличка «Осторожно, злая собака!», приоткрытая
калитка. В глубине двора — уличный сортир. Рядом с домом — колонка.
Ни воды, ни канализации. И с годами в этом районе ничего не
изменится. Разве что церковь обзаведется парой новых «маковок» и
починит забор. А вместо покосившейся деревянной сарайки с безликой
вывеской «МАГАЗИН» появится современный павильон с ритуальными
услугами по сходной цене.
Никакой собаки во дворе не оказалось. О ее существовании
когда-то напоминала только внушительных размеров будка с обрывком
цепи, которую облюбовала стая шумных воробьев.
Мы поднялись по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж, к
четвертой квартире. Забавно, конечно. Магические услуги — прямо
напротив церкви. Прямо-таки весь спектр метафизических услуг в
одном флаконе. Пришел к ворожее, нагрешил, воспользовавшись ее
еретическими услугами, зашел в церковь, помолился.
Никакого звонка на двери не было, так что пришлось стучать.
Дверь открылась почти сразу. На пороге стояла невысокая
полноватая женщина с длинными черными волосами. Настолько
невысокая, что сначала мне показалось, что дверь нам открыл
ребенок. Глаза ее были густо подведены черным карандашом, одета она
была в длинное черное платье. На шее — ворох разнообразных бус,
подвесок и цепочек.