- Кто, баб Валь?! – парень попытался изобразить удивление.
- Нечисть где?! – пояснила старушка. – А ну, ирод, показывай,
куда эта нечистая девка скрылась! Вот говорила я Ивановне – нечего
всяких молодых оболтусов подселять! Семью с детьми нужно! Но я-то
думала, ты блядей будешь водить, а ты вон чо, выделился! Нечисть
где-то нашел! Вроде тихий-тихий, а ты смотри… права
поговорка-то!
- Да вы, баб Валь, сами же предыдущих квартирантов отсюда сжили,
- эту историю Валерка знал. – Как раз за то, что у них дети шумят.
И потом еще говорили…
- Ты мне зубы не заговаривай! Куда бесово отродье дел,
паршивец?
- Баб Валь, а к вам внуки давно приезжали? – не выдержал Птицын.
– Может, таблетки какие забывали? Знаете, такие таблеточки бывают,
на них еще рожицы смешные выгравированы.
- Ты на что намекаешь, паршивец?! – бабу Валю такими намеками
было не смутить. Да мои-то внуки, в отличие от тебя, приличные
люди! – Шкаф в прихожей был уже осмотрен, и теперь старушка
проследовала в спальню. Смотреть в спальне было не на что. Кровать
– старая, панцирная. От входа, даже не наклоняясь, было прекрасно
видно, что под ней лишь пыль и старые тапки. Кроме кровати в
комнате стоял столик на четырех круглых ножках и телевизор,
заботливо накрытый кружевной салфеткой. Артефакт, оставленный
хозяйкой квартиры. Валерка его не трогал, обходился своей плазмой.
В зале кроме продавленного дивана и такого же кресла тоже мебели не
было. В крохотной кухоньке спрятаться мог бы разве что хомяк.
- Баб Валь, я понятия не имею, о какой нечисти вы говорите, -
твердо сказал Валерка. – И честно говоря, мне сегодня не до гостей.
Да-да, у меня жуткое похмелье, я алкоголик и тунеядец, но можно вы
мне все это передадите через Зинаиду Ивановну, как обычно?
- Значит, говоришь, нет тут нечисти. – Прокурорским взором
посмотрела на него старуха. – А с кем же ты утром скандалил? Я
прекрасно слышала, что голоса было два. И один – девчачий.
- Ну вот была у меня гостья, но мы поссорились, и она ушла.
Извините, что побеспокоил вас шумом.
- Не хочешь, значит, признаваться, - поджала губы старуха. – Ну
смотри, Валерка. Хуже будет. Душу свою бессмертную сгубишь, с
нечистью якшаясь. Купился, дурак, на пушистый хвостик из круглого
задика, да на сиськи торчащие, а о том не подумал, что утащит тебя
эта тварь в геенну огненную!