«Напугаешь его, как же, - подумалось сразу, - он сам кого хочешь
напугать может!» Вслух я это, понятное дело высказывать не
рискнул.
За преградой хихикнули.
- Правильно мыслишь, - сказала бабка. – Ты это, вперед не лезь,
нельзя тебе дальше.
- Почему нельзя? Раньше спокойно ходил.
Ответ последовал непонятный:
- Раньше твой дух в другом вместилище обитал.
- И что? А это, - я поморщился, но слово произнес, - вместилище
чем хуже?
Мне было интересно услышать ответ, но ведьма разочаровала.
Вместо ответов, она сама начала задавать вопросы:
- Что ты сейчас перед собой видишь?
Я хотел было пошутить про свет в конце тоннеля, но вовремя
осекся. Шутка вышла бы глупой. Ответил серьезно:
- Карту.
- Молодец, - похвалила бабка. – И на какие мысли она тебя
наводит?
Вот что за манера? Нельзя все просто объяснить?
- Ни на какие. Понятия не имею, что она здесь делает.
Баба Дуся не унималась. Голос ее исполнился ехидства:
- А если присмотреться?
К чему там присматриваться? Нет, я, конечно глянул и левым
глазом, и правым, и вместе двумя. Понятнее не стало.
Бабка хихикнула, спросила вкрадчиво:
- Неуч, ты Пушкина читал?
Странный, прямо скажем, вопрос. Причем здесь Пушкин, Маринич,
карта и то место, где я сейчас застрял?
- Читал, - ответил я осторожно, - и что?
- Дурак был твой предшественник, - припечатала ведьма, - почти,
такой же как ты.
Мне даже захотелось возмутиться. Сколько, в конце концов, можно?
Бабка успела раньше:
- Удача ему была нужна в картах. Он за эту удачу душу продал,
тело осквернил. Ритуал над ним провели – оженили на одной известной
персоне. Всерьез оженили. В церкви венчали. Суженная его теперь
никуда не пускает. И тебя вместе с ним. Две ведьмы рядом жить не
могут.
Ведьма, суженная, ритуал, Пушкин. Да чтоб вас всех!
- Баба Дуся, а можно не ходить кругами? Можно, сказать прямо что
к чему?
Она вновь захихикала. Довольно, со вкусом:
- Я ж говорю, дурак. Книжка такая у Пушкина есть «Пиковая дама».
Слыхал?
Нет, ну я же не совсем дикий, слышал, конечно.
- Даже читал, - порадовал я ведьму вслух. Про себя добавил, что
было это давно, когда учился в школе.
Баба Дуся услышала и первое, и второе.
- То-то и оно. Помнишь, что просил Герман у старухи?
И тут меня озарило. Вот черт, как сам-то не догадался! Я
пригляделся внимательнее – с призрачной карты на меня смотрело до
боли знакомое лицо.