Зелье, которое мне дал маг, подействовало, как он и сказал.
Пробираясь вдоль коридора и внимательно прислушиваясь, я трижды
увернулся от ловушек: пик, выскочивших из пола, стрел, вылетевших
из едва заметных отверстий в стене и ещё одного топора, чуть было
не убившего мага в начале пути. Маг всё это время шёл за мной на
расстоянии пяти шагов, внимательно наступая на безопасные
плиты.
Шагов через сорок коридор закончился, и мы вышли к большому
каменному мосту, переброшенному через глубокую расщелину. Подойдя к
нему, я внимательно всё осмотрел, но ничего подозрительного не было
видно. Колдун тоже подошёл. Он что-то недолго бормотал, не отрывая
взгляда от моста.
- Иди вперёд, хватит топтаться на месте, - скомандовал
колдун.
- А с мостом всё в порядке?
- Вот заодно и проверишь! - не терпящим возражений тоном
приказал он.
Что ж, делать нечего. Внимательно глядя себе под ноги, готовый
ко всему, я быстро перебежал на другую сторону.
Маг подождал, пока я окажусь на другой стороне, и пошёл следом.
На середине пути под его ногами что-то сухо треснуло, и мост
внезапно начал разваливаться. Не растерявшись, он прыгнул вперед,
уцепившись за небольшой выступ, оставшийся от моста.
- Помоги мне быстро, раб! - закричал он.
А мне почему-то вспомнилась детская сказка про Гишу и чуму.
Простачок Гиша нанялся проводником к странной старухе, и водил её
из одной деревни в другую, а потом случайно узнал, что это не
старуха, а чума ходит с ним, заражая жителей деревень. Тогда он
завёл её в горы, и там столкнул с тропинки, но она успела
ухватиться за него. Если бы он её вытащил, то остался бы жив, но
болезнь и дальше губила бы людей. Поэтому Гиша упал вместе с ней на
дно горного ущелья и погиб, спасая других.
Я не знал, за чем он идёт к чаше, о чём хочет её попросить.
Может, это приведет к смерти тысяч людей, и другой возможности
остановить его у меня не будет.
Маг опять закричал:
- Если я умру, умрешь и ты! Нить жизни остановит твоё сердце, ты
забыл?!
- Пусть так, но я не хочу иметь на своей совести гору трупов, на
которой будет стоять твой трон.
- Я иду к чаше не за властью, - ответил он, цепляясь за
осыпающийся выступ.
- А за чем?
- За своей семьей! - крикнул он, когда его руки соскользнули с
выступа.
Я его подхватил в последний момент и помог выбраться. Мы сидели,
долго и молча, возле разрушенного моста. Первым спросил я: