Так и началось моё обучение у последнего некроманта нашего мира.
Я всегда любил учиться, постигать что-то новое и ранее мне
неизвестное. Сардонис был хорошим учителем, и очень умным и
интересным собеседником. Вначале понимание силы, которую
использовали некроманты для своих заклинаний, мне не давалось, но
со временем, благодаря терпению Хозяина мёртвых, своему желанию
учиться, и тому обстоятельству, что деваться мне всё равно было
некуда, мне постепенно начали удаваться сначала простенькие
заклинания, а потом и более сложные.
Я потерял счёт дням в этом царстве ночи и теней. Когда бы я ни
засыпал и ни просыпался, в пещере горел огонь, и была готова еда,
простая, но хорошо приготовленная. Я не знал, откуда она берётся,
кто её готовит, и кто меняет солому, служившую мне постелью, на
более свежую. Я просто принимал всё это, как есть.
Нарвен, мой молчаливый надзиратель, каждый раз занимал своё
место возле входа в пещеру. После завтрака он отводил меня к
Хозяину, и мы продолжали обучение, которое давалось мне с трудом.
Приходилось полностью выкладываться, чтобы понять сложные структуры
построения незнакомых мне заклинаний, настраиваться на потоки силы,
текущие сквозь этот мир, преобразовывать её в причудливые формы,
создающие удивительную магию некромантов. Это было очень
трудно. Я признавал, что никогда не справился бы без
Сардониса: он был гением, по праву в тридцать с небольшим лет
возглавившим орден Хозяев смерти. Не теряя выдержки и терпения, он
раз за разом подробно объяснял, что я должен делать, чтобы получить
результат. В случае неудачи, мы вместе разбирались, где я совершил
ошибку, и что нужно сделать, чтобы она не повторилась.
В перерывах между занятиями мы часто разговаривали об истории и
давно минувших событиях, свидетелем которых был мой учитель. Мне
было интересно с ним разговаривать о тех событиях, упоминания о
которых я мог встретить лишь на страницах летописей и легенд.
Падения королевств, рождения королей - всё это хранилось в его
памяти.
Иногда мы играли в табы, и в этих играх с постоянной
неизменностью я проигрывал. Независимо от того, как удачно падали
кости, победа всегда оставалась за моим соперником. И тот ужас, с
которым я вначале смотрел на него, постепенно уходил, сменяясь
восхищением перед мудростью, знаниями и опытом человека, не
испугавшегося запрета богов и посмевшего поступить вопреки их
воле.