Мне всего лишь раз пришлось вернуться вниз и пройти соседней
улицей, правее моего дома, и я увидела дорогу. Что ж, за ней
следили обитатели той крепости, которая где-то там, наверху, дорога
была именно дорогой, и даже снег на ней утоптали, но сегодня ж весь
день сыпал новый! И можно утаптывать заново.
Мне было страшно, очень страшно. Куда я иду, а?
Старичок-бурундучок, ты местный, не дай пропасть, хорошо?
В общем, я пошла. И это было… очень нелегко это было, вот. В
нормальной зимней туристической обуви и то, думаю, вышло бы
непросто, а в валенках – ну, вы сами понимаете. Но хотя бы я не
черпала ими снег, и ноги оставались сухими. А подъём сразу от
деревни оказался настолько крутым, что о холоде уже и речи не шло.
Я, конечно же, забыла дома свои распрекрасные меховые рукавицы, и
прятала руки в карманах своего кафтанчика, или толкала их в рукава.
Даже плащ суконный не надела, вот бестолочь! Ну да кто бы мне дал
его надеть? Ладно, иди и не ной, раз взялась.
Часов не было, поэтому идти по знакомой с юности схеме –
пятьдесят минут идём, ладно, сорок пять, и десять-пятнадцать минут
стоим – не было возможности. Эх, выживу – попрошу Демьяна часы
привезти, обменяю ещё на какую-нибудь брошку. У них должны быть уже
карманные. Но никто не отменял обыкновенного счёта, и ещё одной
моей давней привычки – считать шаги на подъёме в гору. Скажем,
остановиться и перевести дух можно, но только через сто шагов. Вот,
девяносто восемь, девяносто девять, девяносто десять… то есть сто.
Стой, выдыхай, восстанавливай дыхание.
Стемнело через пятьсот шагов. Маленьких шагов, не особо-то
приблизивших меня к цели. Но – я была ближе к крепости на эти
пятьсот шагов, и это уже победа. И чтобы она не оказалась
бессмысленной – нужно идти вперёд.
Дальше подъём стал более пологим, и я смогла пройти без
остановки триста шагов. Но стало совсем темно, а дорога оказалась
не прямой, она немного виляла, и за моей спиной сейчас не было
просвета, но стеной стоял лес. Значит, идём на ощупь.
На ощупь я дважды вошла в сугробы на обочине, а в третий
завалилась и зарылась в тот сугроб носом. Брызнули слёзы, потому
что это оказалось очень обидно. И в довершение всего, снова пошёл
снег, только ещё с ветром. Господи, да что же это такое?
Или не господи, а… кто тут есть-то?