- Ладно, - пробормотала Тиана. – Он, по крайней мере, ещё жив.
Хотя, может быть, в плену. И судя по всему, находится очень близко
к капитанскому мостику. Подберёмся поближе.
Девушке было слегка неуютно. Что она скажет этому незнакомцу,
который наверняка хорошо её знает. Интересно, какие у них
отношения? Они дружны, или, может быть, нейтральны друг к другу?
Кусто сказал, что она обязательно захотела бы его спасти. Значит, у
них были хорошие отношения.
Девушка, несмотря на опасения быть обнаруженной, резко
остановилась. Она откуда-то точно знает, что ликса зовут Кусто. Но
ведь не принято давать имена ликсам! Когда и как это произошло?
Проход между жилой зоной и рабочей был не просто открыт – он был
разворочен взрывом. На карте, проецирующейся на забрало, появились
отметки – чувствительные сенсоры фиксировали какое-то движение. Как
раз в той стороне, где располагался капитанский мостик и
управляющий центр. Там шел бой, довольно активный. Её пока не
заметили, тем более она вовремя свернула в один из боковых
проходов, и подобралась поближе к сражению не по главному холлу, а
используя технические проходы. Шла до тех пор, пока сканеры
скафандра не набрали достаточно данных, чтобы можно было оценить
масштаб сражения.
- Тиана! – раздался в наушниках голос напарника. – Слава всем
богам! Жива и ходишь! Если ты скажешь, что и память сохранилась, я
буду самым счастливым человеком на свете!
- Прости, - ответила девушка. – Память не сохранилась. Только
какие-то обрывки всплывают.
- Нет в жизни идеала, - разочарованно ответил Герман, - Но это
ничего. Главное – жива и мозг не повреждён, а память… хрен с ней,
даже если не восстановится. В таком случае тебя ждёт множество
крайне удивительных открытий.
- Я и так не могу от удивления отойти. Как только очнулась,
сразу отправилась сюда, почти не общалась с Кусто, но даже то, что
он сказал – невероятно.
- Надеюсь, он пока не стал тебя пугать, что мы… хотя ладно,
потом, - непонятно ответил Герман. В наушниках раздалась серия
взрывов, какие-то вопли, звуки выстрелов и ударов.
- Прости, отвлёкся, - снова заговорил Герман. – Я тут
присоединился к группе выживших – команде и пассажирам. Мы уже
несколько часов пытаемся прорваться в управляющий центр, но нас
зажали, и теперь не совсем понятно, чья возьмёт. Из оружия остался,
практически, только мой меч – к остальному зарядов нет. Тут,
понимаешь ли, летели мирные шахтёры, и у них с собой большого
арсенала нет. Фактически, то, что я притащил на себе, составляет
процентов семьдесят всего, что у нас есть.