Спасатели и полиция работали сутками, разгребая завалы и надеясь
найти выживших. Добровольцы оказывали посильную помощь, сопровождая
раненых к машинам скорой помощи, и составляя списки пострадавших по
найденным документам, а так же со слов тех, кто был в сознании и
мог говорить.
Там–то Паша и повредил ногу. Раздробило всмятку куском скалы,
когда участвовал в спасательной операции. Сам чуть не погиб, и в
больницу попал надолго. О дальнейшем узнавал уже со слов
коллег.
Трагедия эта потрясла жителей и говорили о ней ещё долго. А в
этом году у скалы появился небольшой мемориал при поддержке местной
администрации.
Версия о природном катаклизме, послужившим взрыву была отметена,
когда работавшие на месте трагедии криминалисты обнаружили остатки
взрывчатого вещества, содержащие неизвестные науке химические
элементы. Заговорили о теракте, а к башням понаехали все, кому не
лень.
Доклад же о неопознанном веществе привлёк и правительственные
спецслужбы, которые прибыв, изъяли все материалы по взрыву, включая
образцы вещества, огородили огромную территорию вокруг
образовавшихся башен, разбили лагерь, долго что–то изучали, и
наконец убыли, скинув в итоге две «башни» на местную полицию: скала
ваша, вот сами и возитесь со своим терактом. «Теракт» прозвучало,
как окончательное определение произошедшего, о веществе ни слова,
образцы тоже не вернули.
После экстрасенсы потянулись, дескать «место силы» почуяли. Были
еще совсем смешные товарищи с рамками, паранормальные следы искали,
но и эти отвалились со временем.
В управлении розыскные мероприятия провели, но установить связь
взрыва с террористами не удалось, да и ответственность на себя за
якобы теракт никто не взял.
А в химии они не сильнее спецслужб были, вот и хотели убрать
дело на полку, да только племянница главного активничала, что
всплывёт эта химия в каком крупном теракте, с них спросят. А им и
ответить нечего будет. Им поручили, а они не разобрались. Так и
вырос в цокольном этаже отдел ради одного происшествия.
Павел иллюзий не питал, понимал то списали их: его, ставшего
инвалидом, напарника Васька, который всё ещё по больницам кочевал,
Петровича, который с женой Бога молил о ребёночке, да всё без
толку. А тут вынужден был не одно детское тельце вскрывать. Не
выдюжил, запил.
Списали их, но не выбросили, кинули подачку в виде нового отдела
и забыли. В общем отстой. Но с зарплатой. Платили исправно и даже
премию к новому году выписали.