Конечно, обстановка и особенности жизни – алое небо и обилие ярких красок – способствуют тому, чтобы и мы одевались поярче. Здесь, в Университете, никто не удивится обилию кожаных брюк и плотных корсажей. Если уж белое, то пышное и обшитое кружевами. Если уж плащ, то пусть или фигуру подчёркивает, или развевается за спиной.
Никого особенно не удивляют и элементы, которые давно вышли из употребления в мире людей – пышные манжеты и жабо, крупные драгоценности, изысканные головные уборы.
На фамильяре же был какой-то невозможно доисторический костюм, кажется, даже с шейным платком. Как будто он ещё прабабке моей служил.
Оу!
Именно на этой мысли мне пришло в голову, что и бабка моя, и прабабка, и все женщины старшей линии дома Кан’Райх обучались здесь, в стенах Пространственного Университета. Хотя новое общежитие построили меньше десяти лет назад… Всё-таки меня смутила эта мысль.
Покуда я предавалась размышлениям, незнакомец скользнул на колени. Опустил глаза на мои сапожки и произнёс:
– Я – ваш слуга и раб, госпожа. Приказывайте и позвольте исполнить вашу волю.
Три секунды я молча смотрела на него.
Больше всего в жизни я ненавижу две вещи: когда меня называют «госпожой» и когда пытаются делать вид, что собираются подчиняться мне и только мне.
– Вон из моей комнаты! – процедила я и отвернулась. – Мне не нужен фамильяр и не нужен слуга. Пошёл прочь!
Не оглядываясь, прошла в соседнюю комнату и принялась осваивать блок.
2. Глава 1
Той ночью мне ожидаемо плохо спалось. То и дело всплывали в памяти моменты, которые вовсе не хотелось вспоминать.
Перед глазами проплывали равнины, выстланные тёмно-красной лавой, – владения рода Кан’Райх. Над пустой и выжженной землёй клубились цветные вихри – алые, голубые, золотистые. Магическая энергия. У каждой - своя направленность, своя стихия. Но эта энергия даёт нам, демонам, возможность существовать. Она ценится выше золота и любых драгоценных камней.
Энергию можно и нужно собирать, но у рода Кан’Райх давно уже не хватает слуг, чтобы заботиться о своей земле.
Пустынные острова вызывают в сердце тягучую застарелую боль. Некогда богатый род вмиг превратился в ничто. И сколько бы лет ни прошло, я не смогу об этом забыть. Я не помню матери и отца, но я то и дело возвращаюсь к мысли, какой была бы моя жизнь, если бы этого не произошло.