- А, по-моему, так вполне похоже, – ободряюще улыбнулся Колычев.
– Это ведь «Пожарский»?
- Да. Только я его никогда не видел. Просил папеньку хотя бы
общие чертежи достать, но из штаба почему-то прислали лишь
схему.
- Безобразие! – едва заметно улыбнулся Март. – А хочешь
посмотреть?
- Хочу! Но он еще на заводе. Вот когда войдет в строй, и на нем
проведут смотр…
- Это долгая история. Но дело поправимое, его командир – мой
опекун. К слову, в недалеком прошлом он, как и я сейчас, был
капитаном-рейдером.
- Почему был?
- Долгая история. В награду за подвиги его вернули в строй. В
целом же, несмотря на возраст, я вполне самостоятелен.
- А почему тебе был назначен опекун? – проявил свойственную ему
дотошность Николай.
- Я сирота, – не стал вдаваться в подробности новый
знакомый.
- Простите…
- Мы же вроде на «Ты»?
- И в самом деле, – озадачено посмотрел на него Николай, после
чего неуверенно улыбнулся.
- Ну и как? – пытливо посмотрела на Колычева императрица.
- Для первого знакомства все хорошо. Насколько я могу судить,
ваш сын немного зажат и трудно сходится с людьми…
- Это я и без вас знаю! – бесцеремонно прервала его государыня.
– Скажите, сможете ли вы пробудить в нем Дар?
- Пока не могу сказать ничего определенного…
Помолодевшая и заметно похорошевшая императрица испытующе
посмотрела на Колычева и очень твердо, даже жестко произнесла:
- Мартемьян, мое расположение открыло вам, еще недавно
безродному сироте, дорогу на самый Олимп.Вы обязаны мне почти всем.
Не рискуйте же потерей этой высокой милости. Сделайте то, о чем я
вас прошу. И можете рассчитывать на любую награду.
«Вот даже как? Ставки растут, а прошлые заслуги уже ничего не
стоят? Это уже не благопожелание, это рык львицы, защищающей своего
детеныша и его будущее».
- Я вам бесконечно признателен, государыня. Но мне с трудом
удалось разглядеть даже обычную ауру принца. Я так понимаю, у
вашего сына на груди постоянно висит мощный артефакт?
- Конечно! – удивленно посмотрела на него Евгения Федоровна. – В
окружении моего сына множество одаренных. И любой из них при
желании мог бы воздействовать… ну, вы понимаете?
- Хм, в этом есть определенный смысл, – кивнул Март. – Однако,
его излучение слишком сильное даже для меня. Нельзя ли его
снять?
- Вы что, с ума сошли? Это же государственная измена!