И только сейчас до меня доходит смысл сказанного соседкой.
Ян! Это сделал он.
— Вижу, ты в курсе, — продолжает злословить женщина,
нападая.
— Вы в своем уме? — не выдерживаю и активно защищаюсь. — Я
впервые в жизни его видела, как и вы! — очередная маленькая ложь во
спасение. Гореть мне в аду.
Не хватало, чтобы в этих домыслах участвовал еще и Сашка.
— А вообще я не понимаю, чего вы возмущаетесь. Люди из
администрации позаботились, за свой счет устроили такую красоту. Не
все на ваши перцы смотреть, и другим польза — эстетическое
удовольствие. Снимает стресс.
— Хамка! — выкрикивает Галина Тимофеевна. — Еще и сына учишь
старшим перечить. Понарожают в одиночку, потом вот учат не тому,
чему нужно. Такие вырастают и потом уничтожают чужой человеческий
труд.
Хочется поспорить насчет уничтожения. На одной чаше весов абы
какие грядки Тимофеевны, на другой — миксобордер в сочетании с
каменным садом. Красота же, пусть и искусственно высаженная.
— Все залью. Загниют! — желчь так и сочится из женщины, и это
отрезвляет.
— Что же вы жалобы на всех пишете, вам мало? Теперь и с цветами
решили бороться?!
— Мам, я устал, — тянет меня за руку Сашка, и я смотрю на
ребенка с нежностью.
Бедный, приходится быть свидетелем этой нелепой сцены.
Такой насыщенный день не хочется завершать на негативной ноте. Я
предлагаю соседке из тридцать пятой квартиры нас с сыном
сфотографировать на фоне нового дворового цветущего садика.
А то и в самом деле эта Тимофеевна тут все уничтожит. Надеюсь,
виновник содеянного не заявится сюда сейчас. Хотя Яна Стембольского
в моей жизни стало непозволительно много. Даже цветы, если уцелеют,
яркое напоминание о его визитах к нашему с Сашкой дому.
Ян
Марина ускользает от меня так быстро, что я не успеваю
сообразить, как попадаю в лапы прожженной сплетницы-маразматички.
Бабулька весьма заинтересованным взглядом сканирует мою одежду. В
ее в глазах так и мелькают ценники, и она готова выжать из этой
беседы максимум.
Я долго и нудно выслушиваю обо всех соседях, но меня интересует
только одна жительница, и я упрямо перевожу наш разговор в нужное
для меня русло.
— А как давно вы знаете Вельскую? — нарочито деловым тоном задаю
вопрос и жду, когда эта престарелая дама начнет вещать о том, что
интересует меня напрямую.
— Маринку, что ли? Так недавно совсем, милый, — тянет бабулька
и, не теряя времени, берет меня старческими пальцами за локоть.