– Девочка вырастет – шлюхой будет. Сын также чорт знает чем сделается, – рассудительно гудел бас могильщика.
– Видишь ли, Жюль, – лукаво ухмыляясь, начала Анаиза, – тут вот говорили, что Эрнестина какое то чудовище родила.
Жюль поднес было стакан к усам. При последних словах Анаизы он стакан поставил обратно на стол и ничего ни говоря, уставился на кабатчицу.
– Чудовище? – спросил он шопотом.
– Да, кто то говорил… не помню кто… Кто то проходил здесь и сказал. Пол лица человечье, пол лица рыло. Вроде как у свиньи рыло.
«Ну! Правда?.. Вот здорово!.. Это очень здорово, чорт возьми!.. Про таких уродов слыхали уже… Даже рассказывают, с копытами родятся, и хвостатые. Иной раз – шерсть. И шерсть и хвост»…
– А, ты это не врешь, Анаиза? – уставился Жюль на кабатчицу.
– Сама я не видела, – невинно опустив глаза, ответила Анаиза, – но кто то здесь рассказывал.
Кто мог рассказывать? – спросил себя Жюль. Соседки? Ну, значит, и налгали. Соседки всегда лгут. И Анаиза лжет. Ну хорошо, это, однако, можно и проверить.
Это не то, что другое что-нибудь!.. Другое – сказать скажут, а правда ли, ложь ли, никогда и не узнаешь. Тут узнать можно. Домой пошел – и узнал. Только и всего. Тут можно.
– Где моя дочка? – задумчиво прогудел вдруг Жако. – Раньше она в Нанси с офицерами шлялась… Известно, – заразилась, в больницу легла. А Гастон тоже: как военную службу окончил, поступил на железную дорогу и седьмой год я от него писем не вижу…
– Да что писать то! – дразнит старика Анаиза.
– Э! Кабы у его отца заводы были, как у графа де-Бюржа, или ферма богатая, вот тогда бы Гастон написал, – с грустью говорил могильщик. – И приехал бы к отцу. А могильщик зачем?., Налейка-ка, Анаиза!.. Могилу ему и там выроют.
– Могила что? Могила есть везде, – объяснил Жюль.
– Такой товар, что везде найдешь, – согласился Жако.
– Где угодно.
– Есть земля, есть и могила.
Жюль подумал и потом сказал:
– Уж если земля есть, то есть и могила.
– Земля, да заступ, – вот и готово.
– А ты что думал? Могила?.. В земле вырыл, вот она и могила.
– Уж не иначе, – прогудел Жако. – Это всегда так. Там что другое может и не так, а тут дело верное.
Жюль отхлебнул абсента.
– А то как же!.. Вот говорят: то, се… а я свое знаю, и меня не обманешь. Я без ошибки.
– Зачем ошибка? – Жако насыпал в трубку табаку и закурил. – Ошибки не надо.