– Нет, Алексеич! – решительно мотнул головой Аржан. – Я никуда не уйду отсюда, здесь земля моих предков, здесь мой народ. И я разделю с ним все, что Господь ни пошлет!
Это была их последняя встреча.
Спустя три года Гражданская война закончилась на всей огромной территории России. И от Москвы до самых до окраин была установлена советская власть. А в 1922 году новая власть пришла и на Горный Алтай. Он был преобразован в Горно-Алтайскую автономную область с центром в городе Улале (ныне Горно-Алтайск). Кончилась власть вождей племен и баев – на их место пришли молодые, с комсомольским задором товарищи, присланные из центра насаждать в «диком» алтайском народе новую пролетарскую культуру, новый быт и язык.
Большие перемены произошли и в кыпчакском селе Тугай. Аржан отстранился от власти. Вся власть теперь пришла к сельсовету, который занял дом старейшин, где раньше собирались вожди и почтенные люди племени. В это смутное и тяжкое время перемен в дом Аржана пришла долгожданная радость: наконец-то его невестка Туяа родила сына.
Аржан с нескрываемым волнением устроил смотрины младенца. Бронтой тоже волновался, ожидая, что скажет отец. Внук Аржану понравился. Он пришел в умиление от крупного крепкого младенца со светлой кожей и синими глазами.
– Да, в нашу породу пошел! Слава богу. Не подвели наш род, ребята, – сказал Аржан, глядя на просветленные лица сына и невестки.
– Как назовем продолжателя нашего рода, отец? – спросил Бронтой.
– Ялат, – ответил ему Аржан. – Это редкое имя, таких еще в нашем роду не было.
На том и порешили. А когда подошло время, Бронтой пошел регистрировать своего новорожденного в сельсовет – в соответствии с законами советской власти. И здесь произошел курьезный случай, о котором впоследствии Бронтой поведал сыну. Молоденький секретарь сельсовета, приехавший в село по комсомольской путевке из центра, оглядел стоявшего возле его стола посетителя и осведомился, как его зовут. Бронтой назвал имя сына.
– А как фамилия?
– У нас нет фамилий – только имена, – ответил Бронтой.
– Как же вы живете без фамилий, не зная своих корней, своего рода? Дикари какие! – поморщился секретарь.
– Обижаешь, начальник, – возмутился Бронтой. – Мой род самый древний, и я знаю его до девятого колена: Аржан, мой отец, дед Анаяк, прадед Боняк, Арес, Велимир, – начал перечислять своих предков Бронтой.