В своем длинном жизненном маршруте Ялат потерял все: родину, родных, не приобрел ни дома, ни семьи, ни богатства. Единственная любимая женщина – Надежда, местная русская, два года как возвратилась в Советский Союз, в Иркутскую область. Она ждала его, писала письма, надеясь на встречу с ним, но Ялат не хотел покидать Монголию – она стала для него второй родиной. Здесь он нашел свое призвание: все силы, всю страсть он вкладывал в изделия из камня. Ему легко удавалось обыграть любой камень, который подчинялся его воле, преображался в умелых руках мастера.
Так было всегда до последнего ответственного заказа. Ему привезли из экспедиции большой кусок зеленого нефрита, отколотый от громадной глыбы, найденной где-то геологами. Задание было обычным: сделать опытные изделия из камня – шар, яйцо, пепельницу. Распилив на камнерезном станке в цехе камень на несколько заготовок, Ялат приступил к их индивидуальной обработке и изготовлению изделий. И тут началось непредвиденное: камень словно не подчинялся его воле, выскальзывал из рук и был будто заколдованный. У Ялата от напряжения кружилась голова, слезились глаза и непривычно дрожали руки.
«Что за чертовщина! Может, я переутомился?» – думал он, оставляя на время работу и давая себе передышку.
Но когда он снова брался за камень, все повторялось сначала. Нюхом старого опытного мастера Ялат понял, что здесь что-то не то и ответственное задание под угрозой срыва. А это означало для него полный крах. Он был близок к отчаянию. «Наверное, старость подает первый сигнал, стучится в мою дверь дрожащей рукой», – думал Ялат. И тут ему вспомнились слова отца: «Мудрость жизни состоит в том, что никогда не надо сдаваться раньше конца. И никогда не надо спешить раньше начала». Это напутствие отец дал ему при расставании много лет назад, когда надел на шею сына каменный амулет. Ялат хранил его все эти годы, как святыню, в деревянной шкатулке, вынимая его время от времени и предаваясь воспоминаниям. По словам отца, это была родовая реликвия – символ власти, которая имела многовековую историю и переходила из рук в руки зайсанов (вождей) алтайского племени кыпчаков.
И вот теперь, вспомнив об этой реликвии, Ялат достал ее из шкатулки и стал всматриваться в нее, словно видел впервые. Это была тонкая (не более 3 мм) пластина из зеленого камня размерами 6 см в длину и 2,5 см в ширину. В верхней части было высверленное отверстие для шнурка, чтобы носить ее как амулет. На пластине с лицевой стороны были резцом нанесены какие-то знаки. Но Ялата интересовал сам камень – он был весь затертый, тусклый, но зеленого цвета, твердый и прочный, как нефрит. Чем больше Ялат всматривался в реликвию, тем больше находил сходство с тем нефритом, из которого он пытался безуспешно изготовить изделия.