Виталий Шнайдер оказался высоким лысеющим чуваком в очках и довольно приличном костюме. Во время разговора он манерно жестикулировал и смотрел на собеседника умными, но бесцветными глазами поверх очков. По-видимому, передние зубы на его верхней челюсти были слегка сдвинуты назад, отчего верхняя губа как будто жила своей жизнью и выражала то ли повышенную чувственность своего хозяина, то ли его глубочайшее презрение к окружающим. Одним словом, поволжско-немецкая внешность в сочетании с повадками лубянского следователя тридцатых годов.
– Присаживайтесь, – хлебосольно сказал Виталий, чем несколько меня приободрил, всё-таки «садитесь» в его устах звучало бы весьма двусмысленно.
– Я прочитал ваше резюме. Выглядит впечатляюще, но хотелось бы услышать, так сказать, первоисточник.
Интервью наше (хотя так и хочется сказать «допрос») продолжалось часа два. По ходу действия всплывали такие тонкости моей биографии, которые мне самому уже рисовались крайне смутно.
– Вы, Алексей, кажется, недавно стали кандидатом экономических наук. А зачем вам это нужно? В наше время, насколько я понимаю, это не самая актуальная степень. Прямо скажем, не MBA.
– Если честно, я просто очень хотел этого ещё с университетских времен, да и родители порадовались, они у меня тоже оба кандидаты…
– Значит, стремление к первоначально поставленной цели плюс наличие комплексной мотивации, – уважительно хихикнул Виталий.
А я про себя отметил, что если у твоего шефа есть хоть какое-то чувство юмора – это уже само по себе недурно.
– Ну, окей, теперь я немножко расскажу о себе. – Виталий положил ногу на ногу и вальяжно уронил на стол ручку Montblanc. – Родился я на Урале, затем умудрился поступить в МГИМО, который благополучно окончил в девяносто пятом. Потом работал в одной немецкой конторе, пёк булочки. Сначала был закупщиком, потом гендиректором. Основным клиентом у меня был «Макроналдс». Ну, и на каком-то этапе корпорация предложила мне поучаствовать в становлении системы закупок молодого уральского филиала. Затем через несколько лет меня пригласили возглавить отдел закупок России, а чуть позже и всего восточно-европейского дивизиона.
– А восточно-европейский дивизион – это страны бывшего соцлагеря? – наивно спросил я, потихоньку проникаясь уважением к компании, которая ничтоже сумняшеся поделила старушку-Европу по геополитическому принципу.