БОНДАРЬ. Это не театр, Ефим Григорьевич. Это лагерь.
СПИВАК. Где Лариса Юрьевна?
БОНДАРЬ. Вертухай сказал: вышла с бригадой на ТЭЦ. Они там котлованы кайлят.
СПИВАК. Как – с бригадой?! Ее же освободили от общих! Приказом – Школьников же сказал! Бардак это, а не лагерь! Сам-то он где?
БОНДАРЬ. За ней уехал. Вертухаю навставлял: вам было приказано доставить зэка Фролову, а не узнать, где она. С час, как уехал. Насчет Коринкиной и Миловзорова он договорился. Из третьего лаготделения пригонят, у них театр уже месяца три, как распался. Вы их видели, сказали, что подойдут.
СПИВАК. С ними же нужно начинать все с начала! Когда?! (Прислушался. В сторону сцены.) В чем дело? Почему прекратили? (Исчезает.)
Репетиция возобновляется. На вахте появляются ШКОЛЬНИКОВ и ФРОЛОВА. Сдернув с плеча винтовку, Конвойный ведет Фролову в гримерку по лабиринтам клубного закулисья.
КОНВОЙНЫЙ. Додумалась, а?.. Счас тебе режиссер фитилей навставляет!.. Это надо же, сама вызвалась на котлован!.. (Вводит Фролову в гримуборную. Зычно.) Зэка, стой! Напра-во! Садись, мать твою!
Вбегает СПИВАК. За ним появляются ЗЮКИНА и ЖУК.
СПИВАК. Да что тут сегодня… (Видит Фролову.)
КОНВОЙНЫЙ. Гражданин режиссер, зэка доставлена. Она ж сама, сука…
БОНДАРЬ (резко, по-офицерски). Ат-ставить сук!
КОНВОЙНЫЙ (машинально вытягиваясь). Есть отставить! Тьфу, чтоб тебя! (Спиваку.) То есть, я хотел сказать: она сама вышла с бригадой, никто ее не волок. Сказала бы: есть приказ – всё. А мне втык. А я что? Бегать за ней? (Фроловой.) Дура ты, тетка. Хоть и артистка. На общие – сама! Смеху подобно!
СПИВАК. Это… правда?
ФРОЛОВА. Да.
ЖУК. Фуфайка новая, а уже замызгалась.
СПИВАК. Не отвлекаемся, продолжаем работать! (Зюкину и Жуку.) На сцену. (Бондарю.) Пройдите с ними кусок из третьего акта. Со слов: «Муров, имею честь представиться».
Зюкина, Жук и Бондарь уходят.
КОНВОЙНЫЙ. А мне, это… можно посмотреть?
СПИВАК. Можно.
Конвойный уходит.
Пауза.
СПИВАК. Что же ты с собой делаешь?.. Лариса!.. Зачем?!
ФРОЛОВА. Не нужно, Ефим Григорьевич. Вы сами все знаете.
СПИВАК. Но ведь было же все прекрасно! Три недели ты прекрасно работала, мне хорошо помогала, Аннушка у тебя замечательная. С чего вдруг? На котлованы – сама! Тогда уж сразу нужно было отказываться.
ФРОЛОВА. Слабая я была еще… несло меня.
СПИВАК. Говорил же: не наваливайся на еду!