Антон скосил глаза на сидевшего рядом оберфюрера, уронившего
голову на грудь и не подающего никаких признаков жизни, разве что
текущей из приоткрытого рта слюной, капающей с подбородка на
форменные черные брюки с лампасами.
«А этот Хартман, на первый взгляд, выглядит как редкий
служака-простец, - с одобрением подумал Антон, - не сноб и не
аристократ голубых кровей, как тот же привередливый говнюк барон
фон Эрлингер, что постоянно презрительно морщит свою лощеную харю
при общении с комендантом. А чем, скажите, он лучше его, Антона
Кайндля? Да они с ним даже в одном звании, но это не мешает
господину барону цедить слова «через губу», как будто комендант
концлагеря – человек второго сорта! А этот оберфюрер оказался
крутым мужиком, - с потаенной завистью мысленно произнес комендант,
- не погнушался даже по русскому обычаю выпить одним махом чертов
стакан шнапса, наполненный до краев! Сам бы Антон так точно не
смог…»
Штандартенфюрер в очередной раз оглядел упитого вусмерть
виновника торжества, пребывающего в блаженной отключке.
«А ведь и вправду говорят, - вновь подумалось Антону, - Des
einen Tod, des andern Brot [1]. Однако русские, Кайдль неоднократно
слышал это от узников Заксенхаузена, говорят иначе: что русскому
хорошо, то немцу – смерть!»
[1] Пословица образно выражает: то, что для сильного
является развлечением, слабому причиняет страдание. Дословно: что
одному – смерть, другому – хлеб.
И кто бы что ни думал на
этот счет, эти восточные варвары правы. Для этого не нужно было
далеко ходить – оберфюрер СС Роберт Хартман и те из парней охраны,
кто тоже не испугался выпивки по русскому обычаю, тому полнейшее
подтверждение – все лежат пластом: кто мордой в салате, а кто и
вовсе под столом. А столетний русский старик – живее всех живых!
Даже глазом не моргнул! Поэтому Великий Фюрер как никогда прав -
этих восточных дикарей следует уничтожать! Выкорчевывать и
выпалывать с лица земли сотнями, тысячами, миллионами! Освобождая
такое необходимое жизненное пространство для немцев и родственных
им народов. Что он, Антон Кайндль, комендант концлагеря
«Заксенхаузен» с превеликим рвением и делает ежедневно! И эта
работа приносит ему настоящую радость и удовлетворение. Иначе
проклятые унтерменши, плодящиеся со скоростью кроликов, заполонят
всю планету!