— и, увидев на
моём лице улыбку, продолжил. — А я, пожалуй, ещё немного посплю, —
прикрывая рот рукой, он широко
зевнул.
Денисов быстро запрыгнул в
свою кровать и, немного повозившись, притих. Я его прекрасно
понимал, так как команда праздновала победу допоздна и расходились
спать в половину второго ночи.
Только у
меня сна не было ни в одном глазу. Во всём теле чувствовалась
слабость. Собравшись с силами, я встал с кровати, с трудом снял
мокрую майку и, посмотрев время на мобильнике — 4:21, побрёл в
ванную комнату. Включив тёплую воду, забрался под мощные струи
душа. В голове копошились отголоски дурного сна. Мне ещё никогда в
жизни не было так страшно, как этой ночью. Я сделал воду немного
прохладнее и, прикрыв глаза, ушёл в воспоминания слишком
реалистичного сновидения, пытаясь понять его имплицитный
смысл.
*****
Я находился
на борту самолёта. Это был небольшой летательный аппарат, на
котором мне уже приходилось однажды летать. Салонсамолёта оказался необычным, вместо
пассажирских кресел в нём было только четыре больших белых дивана,
огромная плазма по центру и по краям, между диванами, полукруглые
обеденные столы, заставленные какой-то едой и напитками.
Что
удивительно, кроме меня в салоне никого не было. Я понимал, что
самолёт сам по себе не летает. Должны быть как минимум пилоты и
обслуживающий персонал. Я громко позвал бортпроводников, затем
выкрикнул: «Эй, есть кто-нибудь?!», но никто не отозвался и не
появился. Я уже подумывал встать с мягкого дивана и идти искать
людей, как вдруг открылась дверь кабины пилотов и оттуда вышел
высокий мужчина лет шестидесяти, крепкого телосложения с седыми
длинными волосами и аккуратно ухоженной бородкой. Одет он был не в
стандартную униформу пилота, а в белоснежную широкую рубашку с
длинными рукавами и светлых тонов просторные штаны. По мере
приближения ко мне, его внешний вид менялся. На диван,
расположенный в метрах пяти напротив моего, уже сел мужчина
презентабельного вида, одетый в дорогой костюм и с собранными в
хвост волосами.
—
Здравствуй, Александр Владимирович. Или уже привычнее слышать
Александр Анатольевич? — расплывшись в широкой улыбке,
поприветствовал меня неизвестный мужчина. — Как тебе живётся в
новом мире?
Мне сразу
стало понятно, что этот человек знает обо мне всё, если обращается
ко мне по имени и отчеству и Морозова, и Графа. Остаётся только
узнать, кто он такой.