Какой был Марк? Он был высокого роста с ещё неокрепшей юношеской фигурой. Чуть удлинённое красивое лицо. Слегка волнистые каштановые волосы, красиво очерченные губы. Прямой нос и голубые чудные глаза, которые были нежны, но иногда в них светилась непреклонность в своих принципах. Длинные брови только подчёркивали выразительность его глаз. Он очень хорошо учился, был в городе первым учеником. Хорошо рисовал: его портрет Пушкина было трудно отличить от портрета кисти Кипренского; портрет был отправлен на областную выставку. Марк красиво пел, великолепно танцевал вальс-бостон, писал стихи, был начитан. Но все его вожделения занимала физика, она была хозяйкой его души. Он иногда говорил о своём принципе обращения с людьми: «Я обращаюсь с людьми так, как они обращаются со мной». Он был немного циничен, ибо считал, что женщины в основном глупые коровы. Я спрашивала: «И я, Марк?» – «Нет-нет, ты умница, ты гораздо умнее меня, только ты одна такая встретилась мне». Это всё было позже, а теперь… Наступил вечер, мы пошли, с Жанной в парк. Только мы вошли, к нам сразу подошли Юрка и Марк. Юрка сразу увёл Жанну. Они где-то немного погуляли и разошлись. А Марк повёл меня вглубь парка, где находились спортивные устройства: турник, кольца, бум и прочее… Как бы шутя он сказал:
– Ещё хотя бы один поцелуй.
– Нет, его надо заслужить, – отозвалась на шутку я.
– А как? Я заслужу!..
– Пройдитесь по буму, если не упадёте, то можете меня поцеловать…
Он пошёл по буму, дойдя до конца, спрыгнул и направился ко мне. Я крикнула:
– Нет, нет! Надо было дойти до конца и вернуться по буму в первоначальное положение.
– Что делать, попробую.
Он шёл и срывался с бума, а я смеялась. Наконец он дошёл до конца и вернулся обратно без происшествий.
– Ну что ж, – сказала я, – уговор дороже денег…
Он поцеловал меня один раз, и ещё… и ещё… и…
Мы встречались каждый вечер… Иногда он читал мне Блока – перетянет меня по талии моим крепдешиновым шарфом с яркими поперечными полосами, поставит на скамейку и стоит передо мной, читая Блока: «Девичий стан, шелками схваченный, в туманном движется окне…» А талия у меня была очень тонкая, я перехватывала её полностью пальцами своих рук, и вообще я была маленького роста (тогда 153 см), но фигурка у меня была очень красивой, с белейшей, нежной кожей. На работе часто шёл разговор о моей фигуре, и, когда один сотрудник, толстяк, сказал для подначки: «Что за фигура, ни тут, ни там, не за что и взяться», так даже командировочный из Харькова, Вадим Вадимович Тур, не выдержал и сказал, что женщины Харькова отдали бы полжизни, чтобы иметь такую фигуру, как у Натки…