***
В праздничное воскресенье гулянья начались прямо с утра. В
девять часов на площади уже вовсю играла гармошка, а деревенские
тётки, наряженные по случаю Масленицы в народные костюмы, пели
частушки. Мухоловкино — маленькая деревня, поэтому ни
деревянной эстрады, ни микрофона с колонками не было. Зато была
большая ледовая горка, которую построил тракторист специально к
празднику.
Дети катались с этой горки на санках и без санок и весело
визжали, а взрослые грызли семечки и слушали частушки пополам с
визгом. Это и было гулянье. А потом тётя Маня показала пальцем на
соломенное чучело и сказала:
— Ну что, сжигать чучело зимы будем?
Все радостно загомонили, сторож Никодим вытащил из кармана
спички, чиркнул… Но поджечь не успел. Потому что чучело вдруг
зашевелилось, сбросило с себя солому, и все увидели длинный скелет!
Ух и визг поднялся над площадью — но те, кто на праздник не
пошёл, ничего не заподозрили, потому что до этого тоже был
визг.
— Чего они так шумят-то? — спросила Маша у Даши,
оторвавшись от учебника русского языка.
— На Масленицу всегда шумят, — ответила сестра.
— С горки катаются, частушки поют с визгом…
И обе прилежные ученицы снова склонились над тетрадями: до
вечера им нужно было списать здоровенный текст.
На голове, то есть, на тыкве у скелета была копна соломы,
похожая на крышу избушки. Он ходил по площади, размахивая костяными
руками, и всех пугал, а от него все убегали. Тётки в народных
костюмах голосили на всю деревню, дети за компанию визжали, а
гармонист играл «Полёт шмеля». А бегали они все вокруг ледяной
горки.
А в это время под шумок от толпы оторвалась небольшая группа
детей — пять человек. Они отбежали в сторонку и стали
совещаться.
— Вернулся, поганец, — сказал Петя.
— Я так и знала, что он вернётся, — прошептала Катя.
— Митя ему тогда хорошую стрелку нарисовал, но её снегом
засыпало.
— Куда бы его на этот раз отправить? — спросил Митя у
ребят. — В лесу он был, в заброшенных сараях был, на помойке
был.
— Опять в лес, — предложил Витя. — Наверняка он
уже всё забыл. У него же вместо головы тыква, да и та дырявая.
— Точно! — захлопала в ладоши маленькая Таня, и дети
побежали на площадь дразнить скелет.
И вовремя! Потому что скелет уже почти поймал одну из тёток. Он
держал её за цветастый платок, а она вопила и обзывала его всякими
нехорошими словами.