Милана нехотя отложила телефон и неспешно поднялась на ноги, чувствуя, как лёгкое головокружение, путающее мысли, теперь завладело телом и мешало ей идти. В дверь снова позвонили.
– Кто? – спросила она, удивившись тому, как сухо и надломлено прозвучал её голос.
После разговора с Мартиной в лёгких не осталось воздуха, который можно было бы тратить на пустые слова.
– Доставка для Миланы Смоленской, — сказал курьер.
Запоздалый подарок на день рождения?
– От кого? – спросила она, не открывая дверь.
– Вы всё поймете, мадемуазель.
Какой самоуверенный… Ладно.
Среднего роста средних лет курьер предстал перед её глазами, и Милана некоторое время просто смотрела на него, не в силах собраться с мыслями. По-видимому, выглядела она далеко не великолепно, потому что курьер посмотрел на неё с нескрываемым сочувствием.
– Это вам, — сказал он, вручая ей объёмную увесистую коробку.
– Спасибо, — Милана механически улыбнулась.
– Всего хорошего, мадемуазель.
Она кивнула и быстро закрыла дверь, почувствовав, как от голоса курьера – по-отцовски тёплого – волна рыданий вновь подступила к горлу.
Ну, просто закон Архимеда какой-то: ещё одна мысль, и… бульк! Море слёз выплёскивается наружу. Как же мне сейчас плохо…
Милана вяло вернулась на свой проплаканный ковёр и, притянув колени к груди, смотрела на загадочную коробку, не в силах её открыть.
Что бы там ни было, оно не заслуживает быть принятым в таком настроении. Если это приятный подарок, я его сейчас возненавижу. Но как же любопытно…
Обёрточная бумага любимого золотого цвета издавала приятный шелест, и Милана некоторое время просто шуршала ей, шмыгая носом и пытаясь успокоиться. Справившись с этой не самой простой задачей, она решительным движением сдёрнула золотой налёт со своего подарка.
Коробка чёрного цвета безо всяких логотипов и надписей… Если там бомба, то будет грустно. Или нет?
Милана зажмурилась и, сделав глубокий вдох, приподняла приятно прохладную глянцевую крышку. Взрыва не последовало, тишина в квартире оставалась всё такой же невозмутимой. Милана открыла глаза. И ощутила, как сердце, на мгновение сжавшееся в испуганном ожидании, радостно забилось в груди. Улыбка, по-детски восторженная, озарила её заплаканное лицо.
– Они! – воскликнула она и, позабыв обо всём, спешно вытащила из коробки новую пару туфель.