– С твоей будущей женой? – переспросила Лера, с некоторым опозданием осознавая, что он от нее хочет. – Зачем?
– Лерка, не тупи, – сердито потребовал брат. – Ну а с кем мне ее знакомить? С отцом?
– Кстати, а как он отреагировал?
– Никак. Точнее, не знаю.
– Это как? – опешила Лера. – Ты что, своим не сказал?
– Ну почему же? Маме позвонил, – равнодушно ответил Кирилл, и Лера даже увидела, как он пожимает плечами, делая вид, что ему все равно. – Она, конечно, обрадовалась, и отцу сказала, но ты же знаешь…
– Ну да, знаю, – прервала его Лера, не давая договорить. Эта тема не была у них излюбленной.
После того, как Кирилла выгнал из дома отец, он некоторое время жил у ее родителей, затем нашел работу, поступил на заочку в институт, и жил свободной жизнью. Работу он, кстати, выбрал в отместку своему деспотичному папочке, который хотел, чтобы сын был врачом. Кирилл поступил по своему, и теперь общался только с матерью и сестрой. Последняя была особой ветреной, мало вникающей в жизненные проблемы и отношения своих ближайших родственников. А вот мать… Она полностью подчинялась своему властному супругу, не смея ему перечить. Но в тоже время слабой и беззащитной она не была, хотя временами создавалось именно такое впечатление. А потому даже не пыталась помирить мужа и сына, втайне перезваниваясь и общаясь с Кириллом.
– А Маришка? – торопливо спросила Лера, имея в виду родную сестру Кирилла.
– Что Маришка? Вся в делах, вся в заботах, для меня у нее времени нет, – уклончиво ответил тот. – А ты? Встретишься с нами?
– Ну конечно, о чем разговор? – сказала Лера, пытаясь придать своему голосу побольше энтузиазма.
– Отлично. Тогда придешь на работу, там и договоримся. А то смены у меня, у тебя, у Юльки…
– Стоп, стоп, стоп, – переставая понимать, о чем идет речь. – Какая еще работа, я в отпуске, забыл?
– Ой, точно, ты же не в курсе!
– В курсе чего? – насторожилась Лера.
– Ну, тогда слушая, – Кирилл начал так радостно, что она поневоле забеспокоилась. – Первого января нашли еще два трупа. Правда, они были не в таком ужасном состоянии, но все же жутко. Вызвали, естественно, Ульянову. Появился Поляков, а с ним и Ельс нарисовался. И вел себя он очень странно. Во-первых, почти не ругался и не критиковал чужую работу. А во-вторых, как мне показалось, он даже обрадовался. Чему-то загадочно улыбался и потирал руки, словно от удовольствия. А затем Ельс пропал. И никто не знал, где он. Не то что бы мы беспокоились, но все же это было странно. Вот так неожиданно… Даже когда произошло новое убийство, он так и не появился.