– Не хочу прощаться, – мотнула Эмилия головой, старательно не глядя на меня. Покосилась на удаляющегося Хи. Поджав губы, исподлобья посмотрела на Вианн: – Госпожа Ви, я уважаю вас, но очень надеюсь, что вы пожалеете о своем решении.
– Поживем – увидим, – кивнула женщина и пожелала Лайне: – Удачного перехода.
Как же это неправильно! Я со злобой глянул на Вианн, которая даже без печали в глазах провожала свою подопечную, и с трудом сдержался. Меня тянуло побежать за Эмилией. Схватить ее за руку и привести обратно, чтобы показать госпоже Ви, от кого она отказалась. Почему согласилась поменять источник? Как пошла на такое?! В нашем дисте никогда не проводились подобные манипуляции.
– Почему?
Женщина отвернулась, а я посмотрел на арку, за которой скрылись Лайна с нашей стихийницей. Они прошли сквозь завесу и оказались в мире людей, исчезнув из зоны видимости. Теперь стали прошлым.
Я собрал пальцы в кулак. Вспомнил многочисленные наставления нашей мирены и не поддался злобе. Смотрел на горящие ярко-алым символы на арке, мысленно прощался, давил в себе негативные эмоции. Знал, что сам не выйду. По собственной воле не встречу ту, с которой одновременно попал в наш дист, прошел огонь и воду, день и ночь обучался магии, делился прошлым, смотрел в будущее… И мы больше не увидимся?!
– Госпожа Ви!
– Не сейчас, Ли, – подняла она левую руку.
– Почему ее? Разве нет стихийников в других группах? Эмилия в разы сильнее, отдайте Омелию или Кларисс, ведь нет особой разницы. Их ничто здесь не держит!
Мирена развернулась и ушла. Будто не переживала за свою подопечную. Словно за пять лет даже чуть-чуть не привязалась к ней.
Я смотрел ей в спину до тех пор, пока Вианн не скрылась в своем двухэтажном домике, стоявшем на краю жилой площадки. Он выделялся среди остальных. Был построен из синего огнеупорного камня, появившегося из другого мира, связь с которым была только у магов. Поговаривали, именно это здание являлось основой. Благодаря ему Инволд находился на приграничье и не исчезал. Словно держался на нем одном, но стоит только убрать эту опору…
– Слышала, ты теперь одинок, – за спиной раздался насмешливый голос.
– Омелия, – повернулся я к воплощению всех людских пороков.
Блондинка изогнула тонкую бровь. Она подошла ко мне, остановившись всего в полушаге, и положила ладони мне на живот. Скользнула ими вверх, но я вовремя их перехватил.