Принцесса, а точнее, уже бывшая принцесса, подбросила вверх амулет, который рассыпался белоснежной пылью. И на том месте, где я его только что видела, появилась какая-то странная картина, висящая прямо в воздухе. Прямо как в передаче «Очевидное-невероятное».
– Не забудь. Папу зовут Редмонд, а брата Винстон! – сказала улыбающаяся теперь уже Инна Волошина.
– А собачку… Дай-ка я угадаю, Кэмел… А я – герцогиня Мальборо! – мрачно заметила я, думая, правильно ли я поступаю или нет.
Инна рассмеялась и произнесла:
– Давай, счастливого пути! Будь хорошей девочкой! Ха-ха! Можешь быть и плохой! Короче, решай сама! Это уже твоя жизнь! Так что наслаждайся!
– Ты два кредита там погаси. Скоро из банка звонить будут… – сказала я, бросая ей свой телефон.
– Не волнуйся. Погасим! Удачи! – услышала я голос той, которая стала мной. Согласитесь, звучит очень странно.
Дверь первой квартиры открылась, и оттуда высунулась седая голова уже знакомой мне старухи:
– Разгалделись тут! Нашли место, где орать! Я вам пока… Ба-а-атюшки! Что же у нас такое-то творится! – Старуха села прямо возле двери. Я не удивлюсь, если скоро бабушка будет рассказывать с экрана, как видела разрыв пространственно-временного континуума и чуть не получила разрыв сердца. Или взахлеб повествовать про инопланетное вторжение на ее лестничную площадку.
И я показала язык старухе и шагнула в неизвестность. В неизвестности оказалось намного уютнее, чем в подъезде. Повсюду висели алые бархатные шторы. Судя по их внешнему виду, моль уже ходит пешком, едва таская свое толстое брюшко на тоненьких лапках. А может быть, здесь выросло целое поколение моли, рассказывающее друг другу легенду о великих первопроходцах и первооткрывателях этой огромной (по мольим меркам) столовой. Мебель тоже здесь не мешало бы отреставрировать… Судя по запаху, здесь кто-то недавно сдох.
– Добро пожаловать, ваше высочество! – раздался каркающий голос позади меня. Я даже вздрогнула от удивления. В дверях стоял невысокий худощавый старик с огромной залысиной, блестящей, как шар от бильярда. На нем был алый сюртук с золотым шитьем и золотая цепь с какой-то побрякушкой. Нос у старика был настолько длинным, что у меня сразу возникли ассоциации с очень постаревшим Буратино. – Неужели вы меня не узнали! – горестно всплеснул руками старик, чуть ли не бросаясь ко мне на шею.