Когда Слава, наконец, снова заснул, ему приснился другой сон, совершенно новый.
– Встань на колени! – велел ему знакомый голос.
Перед ним стоял Петрович все в той же растянутой футболке с девизом, в полосатых семейных трусах до колен. Из рваных черных носков выглядывали большие пальцы. Вокруг головы соседа светился туманный нимб, как у святых на иконах. Слава едва не перекрестился. Остановило его только то, что Петрович почесывал у себя в паху, запустив руку в трусы.
– Вставай на колени! – повторил сосед и поднял вверх указательный палец. – Вставай!
Тело соседа издало непотребный звук, он шевельнул задом и вдруг взлетел над полом, словно под ним возникла воздушная подушка. Туманный нимб расползался вокруг него во все стороны. Ошарашенный Слава рухнул на колени.
Петрович протянул руку над головой Славы и продекламировал, будто стихи читал:
– Да не оскудеет отныне рука твоя, добрый человек!
С этими словами Петрович с грохотом приземлился на пол и сказал уже нормальным голосом:
– Славка, хороший ты мужик! Единственным моим другом был. Никто ко мне так по-доброму, как ты, не относился. Ко мне, к простому алкашу, – как к человеку. Вот я и решил напоследок объявить тебе, так сказать, благодарность и сделать подарок. Только учти: подарком нужно пользоваться!
– Петрович, – спросил Слава. – Тебе там вообще как?
– Хорошо, – кивнул сосед и хихикнул. – Наливают. Ладно, прощай, Славка. Вспоминай меня иногда, что ли, за рюмочкой.
Слава хотел сказать ему что-то напоследок, но не мог сообразить, что именно. «Пусть земля тебе будет пухом» вроде бы людям не говорят, а удачи и здоровья желать – тоже как-то не кстати.
Петрович сцепил перед собой волосатые ручища, запрокинул голову и тоскливо запел тонким голоском:
– Сиреневый туман над нами проплывает…
На словах «А может навсегда ты друга потеряешь» фигура соседа растворилась в тумане, голос его стих и Слава утер слезу.
Утром он проснулся в отличном настроении. Сон мог означать только одно – Петрович не обиделся, простил его. Предчувствие говорило Славе, что и с банком все должно пройти удачно.
После бритья он, как обычно, тщательно протер зеркало в ванной. Слава стирал пятнышки зубной пасты и капельки воды сосредоточенно и внимательно, будто расчищал пространство будущего дня от серьезных проблем и мелких неурядиц. Даже если он опаздывал, что, впрочем, случалось с ним редко, он всегда оставлял после себя идеально чистое зеркало. Точно также Слава всегда начищал до блеска первую уложенную плитку – зачин еще одной безупречной ванной или кухни.