Павел бросил на него недоуменный взгляд, который хозяин кабинета сразу понял и поэтому объяснил:
– Дело в том, товарищ Добрынин, что вас выбрали, так сказать, на самом низком уровне, потом вы были в районе у товарища Коваленкова, и должен сказать, что вы ему понравились. Так что он утвердил вас и даже вам, наверно, не сказал об этом. Теперь мы должны утвердить вас как область, и потом уже последняя инстанция… ну, вы знаете какая…
Павел кивнул.
– Но вы не думайте, что мы не доверяем решению вашего колхозного собрания! Такая процедура, понимаете?! Мы ведь вам даже вопросов не задаем… Кстати, вам передали мой подарок?
– Какой? – спросил Добрынин.
– Ну, книжку Ленина с моей подписью?
– Да, конечно, спасибо большое… – затараторил Добрынин.
– Ну, я еще не окончил… Итак, процедура такая, понимаете? – продолжал товарищ Павлюк. – Я вот сейчас при вас спрошу членов партбюро: вам нравится товарищ Добрынин? – И товарищ Павлюк обвел пытливым взглядом троих в костюмах.
Они кивнули.
– Вот видите! – обрадовался хозяин кабинета. – И мне вы сразу понравились. Смотрю – русский человек, открытое лицо, добрая располагающая улыбка. Ну просто идеальный контролер. Вот мы вас и утвердили. А теперь чай и бублики!
Молодой парень, по виду комсомолец, занес в кабинет поднос с румяными бубликами и большой медный чайник с кипятком. Потом в каждую чашку на столе товарищ Павлюк лично всыпал по щепотке чайной заварки.
– Доложите-ка мне о состоянии дел на уборке урожая! – обратился, попивая чай, товарищ Павлюк к членам партбюро.
– У нас все в порядке, – ответил один из них. То же повторили и другие.
– Это хорошо, – довольный, руководитель кивнул. – Так и надо работать!
Потом товарищ Павлюк заговорил с членами партбюро о перспективах постройки в городе кирпичного завода. Павел слушал их краем уха, набираясь знания, и одновременно не мог оторваться от вкусных румяных бубликов, которые просто таяли во рту. Казалось ему, что начавшаяся пару дней назад новая ответственная жизнь обещает ему много таких бубликов впереди, а кроме того подумалось Павлу и о том, что чем больше у человека ответственности, тем больше Родина беспокоится о нем и о его здоровье, и это казалось справедливым.
– Ну что, – вдруг, бросив взгляд на свои ручные часы, обратился к Павлу товарищ Павлюк. – Ваш поезд через час. Как бы не опоздать…