От души отлегло, когда я наконец добрался до деревни Уинтерборн Абэйс. Она представляла собой пеструю смесь из, наверное, десяти-двенадцати старых домов по обе стороны грязной дороги. Краска на них шелушилась, обвисая сухими корками и чешуйками. Чувствовался тот особенный запах, который всегда называют запахом озона, хотя на самом деле это водоросли гниют. За последними домами видно было, как дорога оканчивалась у каменного причала, который под небольшим углом выдавался в серое море и конец которого скрывали накатывающие, все в белой пене, волны. Стенки же причала обросли бурыми водорослями и ракушками. Вокруг не было никого, но все же деревня не казалась пустынной. У меня было весьма странное ощущение, что за мной наблюдают из-за серых кружевных занавесок, паутинами висевших в каждом окне.
Где проходила граница «зимы владения», от которого получила свое название деревня, было очевидно. Дома по левой стороне отделяла от дороги узкая канава – сухая в тот момент, заросшая травой и бурьяном. У небольшого каменного моста через канаву сходились тропинки от входных дверей всех домов. Последнее здание перед причалом было по сути деревенским клубом – одноэтажное строение, занимавшее столько же земли, что и шесть-семь домов. Перед клубом на усыпанной гравием автостоянке было несколько машин – в том числе и довольно дорогих: я увидел «рэйндж-ровер» с «лексусом» и еще то ли «ягуар», то ли «ровер-75». Видом своим они чуточку выбивались из местного пейзажа. Щит перед входом в клуб был сплошь покрыт сухими старыми бумажными лентами, многие из которых отклеились и свисали лианами – уцелевшие остатки поколений, полагаю, деревенских уведомлений.
Терзали сомнения, а точно ли дорога, на какой я оказался, и в самом деле Викаридж-Клоуз – не было видно дома викария, не говоря уж о церкви, – только вдруг понял: то, что я принял за проход между двумя домами, на самом деле узкая улочка, уходящая вдаль под прямым углом. Я развернул мотороллер и покатил по ней.
Дома вдоль этой улочки стояли меньше и мрачнее, номеров на них я различить не мог. На дальнем конце показалась церквушка, окруженная небольшим погостом с покосившимися надгробиями. Земля между стеной погоста и могилами, а то и сами могилы поросли шишковатыми растениями, похожими на цветную капусту. Церковь строилась из темного камня, который от времени потемнел еще больше и был испещрен оранжевой плесенью. В несколько темных окон были вделаны витражи, в стенах между окнами торчали обычные металлические шипы, которые вбивали в камень, пока только концы их наружу не торчали. Водостоки на крыше, как и церковную колокольню, наполовину скрывал низко нависший туман. Я сразу понял, как прав был Певзнер: церковь эта вызывала к себе интерес.