– А теперь, – любезно сказала Мадам, слегка расслабившись, когда с делами было покончено, – вам стоит поужинать.
Лицо Пьера просияло, когда он услышал это приглашение. И Ванделуп вежливо поклонился.
– Вы очень добры, – сказал он, дружески глядя на миссис Вилльерс, – мы слегка отвыкли от ужинов.
Тем временем Селина вышла и вернулась с холодной говядиной и пикулями, большой ковригой хлеба и кувшином пива. Все это она разместила на столе и вернулась на свое место, в душе негодуя на то, что двух бродяг усаживают за стол, но с виду храня полное спокойствие.
Пьер набросился на еду с прожорливостью умирающего с голоду животного. Он пил и ел так по-дикарски, что Мадам тут же поняла, что испытывает к нему некое курьезное отвращение, и даже Арчи вышел из свойственной шотландцам флегмы.
– Надо бы держаться от него подальше, – пробормотал он себе под нос. – Он жрет, как каннибал, а не как цивилизованный парень!
Зато Ванделуп ел очень мало и вскоре закончил трапезу. Потом он наполнил стакан пивом, поднес его к губам и снова поклонился Мадам Мидас.
– За ваше здоровье, мадам, – сказал француз и выпил.
Миссис Вилльерс сдержанно, но вежливо поклонилась в ответ. Этот молодой человек нравился ей. По сути, она была женщиной общительной, и появление молодого элегантного незнакомца в таком захолустье, как Пактол, обещало немножко разнообразия. Время от времени, ловя на себе быстрый взгляд его искрящихся глаз, Мадам Мидас понимала, что ей это неприятно, но списывала все на свое воображение, поскольку манеры молодого человека были воистину обворожительны.
Когда с ужином было покончено, Пьер отодвинул свое кресло в тень и снова впал в мрачное оцепенение, но Ванделуп встал и нерешительно посмотрел на миссис Вилльерс.
– Боюсь, мы беспокоим вас, мадам, – пробормотал он, хотя в глубине души хотел остаться в этой приятной комнате и беседовать с такой красивой женщиной, – и нам лучше уйти.
– Вовсе нет, – любезно ответила Мадам, – сядьте. Сегодня вы с вашим другом сможете переночевать в мужских бараках, а завтра посмотрим, удастся ли подыскать вам место получше.
Француз что-то неразборчиво пробормотал и снова сел.
– А сейчас, – сказала миссис Вилльерс, откидываясь на спинку кресла и глядя на него в упор, – расскажите о себе.
– Увы, мадам, – ответил Ванделуп с очаровательной улыбкой, умоляюще пожав плечами, – тут немногое можно рассказать. Я воспитывался в Париже, и когда мне наскучила городская жизнь, отправился в Индию, чтобы немного повидать мир. Потом побывал на Борнео, а оттуда отправился в Австралию, но наше судно потерпело крушение, и все, кто был на борту, утонули, кроме меня и этого парня, одного из моряков, – он показал на Пьера. – Мы сумели сесть в шлюпку. Почти неделю нас швыряло по волнам, пока наконец мы не очутились на берегу в Квинсленде. Оттуда мы добрались до Мельбурна, но там я не смог получить работу, мой друг – тоже. Однако мы услышали о Балларате и приехали сюда, чтобы попытать счастья. И судьба благоволила к нам, мадам! – Еще один поклон.