Сердце у Матвея заколотилось в два
раза быстрее. Его сковал ужас и, естественно, опустошающее чувство
стыда. Видеть ее даже спустя столько времени оказалось не так
просто, как он представлял изначально.
— Ох ты, — заметив куда именно
смотрит Матвей, прошептал староста. — Смотри кто на свет белый
вышел. Не уж то вышла наконец из заточения? Пойду-ка я с ней
поговорю...
Но она, увидев как староста стал к
ней приближаться, вдруг замешкалась, спрятала руки в глубоких
карманах куртки и быстрым шагом ушла прочь.
— Да куда ж ты! — прошипел про себя
Олег Викторович. — Ну вышла хоть и слава богу, а то сидеть столько
времени и на свет божий не показываться, и это перед зимой-то,
когда наружу не ногой!
Но все сказанное старостой у Матвея
пролетало мимо ушей. Подобно наваждению перед глазами явилось ее
лицо, омраченное страшным горем, к которому он самолично был
причастен. Он и никто больше.
— Матвей! — окликнул его староста,
тряхнув за плечо. — Ты тут?
Он ответил ему кивком.
— Ты это... обойдется все, хорошо?
Не твоя вина, что тогда произошло с ее сыном. Не твоя.
— Да, — монотонно ответил
Матвей.
— Не твоя, — еще раз повторил Олег
Викторович, правда прозвучало это скорее как самоутешение, нежели
правда.
Впервые идея устраивать рейды и
вылазки на захваченные мерзляками континенты принадлежала русскому
полярнику Ивану Дежнёву из станции Беллинсгаузен. Будучи опытным
метеорологом и талантливым инженером он изобрел первую модель ныне
всем известного метеодатчика. Затем, собрав небольшую группу,
Дежнёв отправился в экспедицию к южным берегам Аргентины с целью
провести полевые тесты своего изобретения. С момента высадки на
берег в течении следующих двадцати четырех дней ему успешно
удавалось избегать встречи с мерзляками, заранее планируя маршруты
передвижения исходя из полученных данных его метеодатчика.
Совсем скоро новость о его подвиге и
изобретении облетела все станции, породив тем самым ремесло
собирателей.
«История великих собирателей» за
авторством Павла Самсонова, 2163 год.
18 января, 2093 год.
Собрание, длившиеся без малого
четыре часа, провели в здании лаборатории, не использующегося по
назначению уже много лет.
Матвей страшно не любил участвовать
в подобного рода сборищах, чувствуя при этом себя не в своей
тарелке, но делать было нечего; да и Олегу Викторовичу, как никак,
обещал помочь в решении вопроса. Правда этого самого решения после
многочисленных споров и предложений найти так и не удалось.