Матвей заметил как Вадим явно
чувствует себя не в своей тарелке, борясь с острым желанием плюнуть
на это сборище и зайти обратно в вездеход.
—...и я бы это сделал, если б не его
клятва, которую он мне дал.
— Клятва? — прошептал про себя
прогрессист. — Какая еще...
— Этот прогрессист, Зотов Вадим
Георгиевич, — прервал его староста, — дал мне слово, что если
Матвей, наш с вами Матвей, окажет ему услугу в сопровождении, он
предоставит нам все необходимое для того, чтобы пережить
предстоящую зиму. И, не знаю как вы, мои братья и сестры, но я
считаю, что это как минимум первый маленький шаг к искуплению
совершенного ими злодеяние в прошлом. Вы согласны?
Восточники хоть и вяло, но выразили
свое согласие. Но Матвей, несмотря на это, все же был уверен, что
даже при хороших стечениях обстоятельств, до дружбы между станциями
Восток и Прогресс еще очень и очень далеко. Слишком уж тяжела и
остра была боль, нанесенная прогрессистами.
— Теперь я хочу, чтобы свидетелем
этой клятвы был не только я, а все вы, — произнес Олег Викторович,
после чего выжидающе взглянул на Вадима.
В это мгновение аккумулятор
вездехода загудел. В дверях показалась Надя и грубо отпихнула
плечом стоящего на ступени Йована.
— Мы готовы, — сообщила она
Вадиму.
Не отрывая взгляда от восточников он
кивнул ей и махнул рукой, чтобы она возвращалась. Но, почувствовав
напряжение, возникшее снаружи за несколько секунд, Надя предпочла
остаться, засунув руку в карман.
— Они ждут, — прошептал прогрессисту
Олег Викторович.
Вадим издал задумчивое мычание,
прошелся глазами по толпе и громко ответил:
— Восток переживет эту зиму. Как
только мы вернемся, Прогресс выделит вам достаточное количество
еды. Даю вам слово.
— Поклянись, — прошептал
староста.
— Клянусь, — немедленно ответит
тот.
Олег Викторович подошел к
прогрессисту, положил руку в карман — Матвей обратил внимание как
движение старосты не оставила без внимания Надя, коснувшись рукояти
пистолета, спрятанного за поясом — и достал оттуда подвеску, еще
вчера взятую у прогрессиста. Увидевший ее Вадим потянулся к ней, но
Олег Викторович отдернул руку и еще раз напомнил ему:
— Ты поклялся, прогрессист.
После чего отдал ему подвеску.
— Ну все, расходимся! — велел
староста. — Матвей предупредил меня, что скоро сюда заявится буря!
Не мне вам говорить, как это опасно. Все по домам, живо, живо!