- Тебе же сказано, не смотреть! - рявкает на неё, и девчонка быстро зажмуривается. Детский сад.
Приложившись к бутылке, осушил её за несколько глотков, но жажда не ушла. Не воды он хотел.
- Выйди вон, - прохрипел, комкая пустую пластиковую тару, и с грохотом зашвырнул её в мусорную корзину.
Она тут же рванула с места, ударилась плечом о дверь и, дернув её на себя, вылетела в коридор.
***
Я знала, что знакомство с Шахбулатовым не пройдёт безоблачно. Это как само собой разумеющееся, потому что я к нему не уборщицей пришла устраиваться. Но то, что произошло потом, повергло меня в ужас.
Нурлан оповестил его о моём приходе, вышел. Пару секунд пристально осматривал меня с головы до ног и обратно. О чём он думает? Заставит переодеться для хозяина? В какое-нибудь развратное кожаное бельишко?
- Ладно. Иди, - потянул ручку двери на себя, подтолкнул меня. - Иди, говорю. Не бойся.
Не бояться? А почему он в таком случае шёпотом говорит?
Переступив порог, остановилась. Меня будто парализовало от мощи и силы, витающих даже в воздухе. Наверное, такое ощущение испытываешь, когда входишь в клетку с диким зверем. Страх. Неподотчётный, жуткий. Приподнялись тонкие волоски на руках, и сердце замерло в ожидании.
Заставляю себя собраться. Поздно бояться. Я пришла сюда не за этим.
- Здравствуйте, - взгляд, как и было велено, на него не поднимаю. Нервно мну в руках ремешок сумочки.
- На «ты», - слышу его голос, грубый, с хриплыми нотками. Вздрагиваю. - И по имени.
- Здравствуй, Беслан, - представляться не решаюсь. Он и так знает обо мне всё.
- Теперь подойди и опустись на колени.
Я задерживаю дыхание до тех пор, пока лёгкие не начинает жечь. А потом делаю то, чего делать не следовало. Поднимаю на него взгляд. Это получается неосознанно и так быстро, что я сама не понимаю, на что решилась.
- Тебе же сказано, не смотреть!
Зажмуриваюсь. Так по-детски глупо и, наверное, смешно. Только вот шутить здесь со мной никто не будет. Я видела его лицо… Оно так изуродовано, что я даже растерялась. А ведь думала, что готова, что смогу…
Огромный, толстый шрам рассекал половину его лица от лба, через глаз и почти до самого подбородка. От него сеткой в разные стороны расходились более мелкие, неровные рубцы. И я услышала собственный стон. Быть может, он прозвучал только в моей голове, но Шахбулатов совершенно точно всё понял.