Сбледнешь тут. Я же свято верил в то, что у меня больше времени,
а теперь хрен его знает… Может, вот-вот сердце прихватит — и
отброшу я копыта прямо на берегу ссаной речушки.
— Поехали, Максим. Попробуем прорваться к цыганке. Я оплачу
дорогу.
— Поехали, ежели тебе так угодно, — проговорил парень, чуть
удивившись моему напору.
Он энергичной походкой двинулся по улице, а я пошёл рядом с ним,
глядя под ноги. Не хватало ещё навернуться в быстро сгущающихся
чернильных сумерках, с которыми не воевали уличные фонари,
поскольку их здесь тупо не было. С тьмой боролись лишь дешёвые
свечи да старенькие керосинки, горящие за мутными оконными
стёклами.
Немногочисленные прохожие в темноте казались призраками и
заставляли меня подозрительно коситься в их сторону. А ну как снова
попробуют грабануть? Но — нет. Мы с невозмутимым Кондратьевым шли
всё дальше, а приключения обходили нас стороной. Я только раз
судорожно вздрогнул, когда из кустов с пронзительным воплем
выскочила ободранная кошка, за которой с лаем погналась худая, как
велосипед, дворняга. Они скрылись между похорошевшими домами, а я
унял колотящееся сердце и глянул вперёд. Там наконец-то показались
одинокие фонари. Видать, скоро Глинная. И я оказался прав.
Рыжик прошёл ещё немного, покосился на круто вильнувшую в
сторону речку и сказал:
— Всё, тут уже можно сбавить шаг. Обычно извозчики к той
питейной подъезжают.
Я глянул туда, куда указывал парень и увидел распахнутую дверь,
над коей красовалась покрытая налётом ржавчины вывеска. Все буквы
давно стёрлись, но она продолжала висеть, жалобно поскрипывая под
лёгкими порывами прохладного ветерка. Из заведения доносились
грубые голоса и звон посуды, а около крыльца свернувшись калачиком
храпел бородач в порванном сюртуке. Он даже не проснулся, когда к
питейной подкатила пролётка, выпустившая парочку подвыпивших
мужиков. Мы заняли их место, после чего Кондратьев назвал адрес
тюрьмы.
— Эк вас на ночь глядя понесло, судари, — удивился крепкого
телосложения возница с пудовыми кулаками. — Енто же за городом.
Далече ехать. А обратно-то я кого там возьму? Зайцев?
— Не артачься, — сурово бросил ему Рыжик и поправил
шляпу-котелок. — Тебе за всё будет уплачено сполна. И обратно ты
нас же и повезёшь. Трогай. Торопимся мы.
— Как скажете, ваше благородие, — заулыбался возница, почуявший
хороший прибыток.