И что делать?
Эльфийка простонала,
перекатилась и села сверху. Ее грудь подпрыгивала в такт движениям,
и мне ничего не оставалось, кроме как взяться за нее и закрыть
глаза.
Можно закончить дело и потом
попробовать ее уболтать, но в этом случае она уже получит то, чего
хочет, и аргументов у меня останется меньше. Наверное... Очень
сложно думать... Эти движения, приятное давление, эта покрытая
потом упругая грудь...
— Постой! — я остановил
эльфийку, поцеловал и аккуратно спихнул с себя. — Мне нужна
передышка!
— Так лежи, отдыхай! — она
снова бросилась на меня.
— Подожди! — я уклонился и
встал, судорожно ища в инвентаре штаны. — Давай
поговорим.
— Что случилось?
Широко раскрытые зеленые глаза
блестели в свете последних лучей заходящего солнца. А еще закат
подчеркивал все изгибы и впадинки. Твою мать! Может, все-таки
продолжить?
Я с трудом отвел глаза и
посмотрел на океан. С чего начать-то? Все ранее подготовленные
варианты сейчас не подойдут.
— Ты мне очень понравилась, —
эти слова дались легко, так как являлись правдой. — Еще вчера мы
были незнакомы, но раз уж судьба свела нас здесь, то именно с тобой
я хотел бы завести ребенка (какой кринж!). Ты очень красивая,
умная, сильная, целеустремленная...
(Дальше-то что?!)
— ... Сексуальная, красивая
(было уже!)... Классная, короче! Только я чувствую, что у тебя есть
какая-то тайна, какая-то беда, — она вздрогнула. — И мне кажется,
высшие силы не просто так разбили мой корабль о скалы. Они привели
меня сюда, чтобы я помог тебе! Откройся мне, Али! Я сильнее, чем ты
думаешь! А потом мы сделаем ребеночка, и будем жить долго и
счастливо. Вместе!
Главное — поверить самому!
Главное — поверить самому! Черт, почему мне так стыдно? Даже если
отбросить то, что она ненастоящая, я же делаю все для ее блага и
блага ее друзей.
Эльфийка обхватила себя руками
и опустила голову. Я обошел ее сзади и накрыл ее руки своими (в том
числе для того, чтобы она неожиданно не выхватила
оружие).
— Уверен, что ты не сделала
ничего плохого (осторожно!), ничего необратимого, — она снова
вздрогнула.
— Виолин умер... — прошептала
она.
— А если бы он не умер? — тихо,
готовясь в любую секунду применить силу, спросил я.
— Тогда... Может быть... Еще
можно было бы все исправить... Теперь поздно!
Ее мышцы напряглись, но я сжал
ее, не давая пошевелиться.